«Мы везли из Азербайджана, — сообщает В. Тарахчян, один из руководителей армянских повстанцев, — муку, мануфактуру, бумагу, шрифты, типографское оборудование. За нашим специальным поездом следовали цистерны с керосином, вагоны с зерном. Все это было первым подарком трудящимся Армении».
Двенадцатого или тринадцатого декабря того же двадцатого года — идет вторая неделя Советской Армянской Республики — Ленин беседует с прибывшими из Эривани членами Ревкома.
Ленин: Спорные вопросы между Азербайджаном и вами уже разрешены. Не так ли?
Саак Тер-Габриелян: Да, Ильич. Совместно с Наримановым с легкостью решены вопросы о Зангезуре, Нахичевани и других территориях.
Нариманов позже обнародует в газете крайкома партии «Заря Востока»:
«Я помню, в один из летних дней 1917 года в Тифлисе у Рамишвили в кабинете собрались лидеры меньшевиков Жордания, Гегечкори и другие. Стали обсуждать, как реагировать на выступление армянских националистов в Питере, где они проводили идею о «Великой Армении», иначе говоря, хотели захватить территорию Азербайджана, Грузии и России, чуть ли не до Ростова.
Меня спросили: «Каково ваше мнение?» Я ответил: «Это заставит наших подумать о «Великом Азербайджане», а вас — о «Великой Грузии».
Так и случилось впоследствии: в течение нескольких лет между Закавказскими республиками не затихали ссоры, не раз доходило до вооруженных столкновений именно из-за территорий.
Сколько погибло молодых сил Закавказья, сколько обездоленных, разоренных семейных очагов, сколько тяжко страдающих от голода беженцев, оторванных от родной земли! И все это из-за Зангезура, Карабаха, Закаталы, Лори и т. д.
После освобождения Азербайджана и Армении наша республика торжественно объявляет Зангезур неотъемлемой частью Советской Армении, а Армения провозглашает Нагорный Карабах неотъемлемой частью Азербайджана. Грузия после изгнания меньшевиков совершенно отказывается говорить о Закаталах, считая эту область землей Азербайджана. Уступает довольно значительную территорию от Пойлинского моста к северо-востоку, искони населенную азербайджанцами. Азербайджан объявляет свои естественные богатства общим достоянием всех Советских республик. Ни одно официальное и неофициальное собрание трудящихся не протестовало против сделанных уступок. И не будет протестовать, потому что наши решения в полном согласии с природой трудящихся.
Это дает нам богатейший материал для изучения психологии, мировоззрения двух миров, двух противостоящих классов. Это и урок для населения буржуазных стран на тему, как достигнуть разоружения и всеобщего мира на земле. И в самом деле, при существующем положении в Закавказье придет ли в голову кому-нибудь, что у нас между республиками польется кровь из-за земли? Нет и нет!
Обеспечив наш прекрасный Кавказ, нашу родину с этой стороны, мы должны теперь все свое внимание обратить на создание экономической мощи. При этом мы не должны скрывать от себя: среди Закавказских республик есть экономически богатые и бедные. До поднятия производительных сил бедной республики богатой придется поддерживать бедную…»
Когда азербайджанец хочет поклясться в верности, он ломает чурек [104] и дает половину другу. Нариманов, глава азербайджанского правительства, заявляет: «Мы, азербайджанские коммунисты, признали, что без нашей экономической помощи не жить Грузинской республике и Армянской, а окраинные республики все вместе зависят от жизни Советской России. В общем мы должны сказать, что должны жить одной-единой семьей».
В повседневной действительности это… Март двадцать первого года. Двенадцатого в 16 часов 10 минут Нариманов открывает нефтепровод Баку — Тифлис. Немедленно откликается Ленин. Слово, обращенное к делегатам партийного съезда: «Вы читали в газете об открывающемся нефтепроводе Баку — Тифлис? Вы прочитаете скоро о таком же нефтепроводе до Батума… Дело сводится к тому, чтобы улучшить наше экономическое положение, усилить техническое оборудование нашей республики, увеличить количество продуктов, количество предметов продовольствия и потребления для наших рабочих. В этом отношении всякое облегчение имеет гигантское значение для нас»[105] .
Примерно в то же время Пленум ЦК РКП (б) рассматривает предложение Коммунистической партии и правительства Азербайджана об объединении всех Закавказских советских республик в Федерацию. Специальной комиссии поручено в кратчайший срок представить Политбюро свои рекомендации.
Конец месяца. Неотложное задание Ленина секретарю Совнаркома;
«Хлеб для Баку (только до 3.IV).
Апрель. Российское телеграфное агентство передает из Баку:
«Сегодня, 5 апреля, в 1 час дня глава Азербайджанского Советского правительства т. Нариманов при громадном стечении рабочих и граждан Бакинского района в присутствии военных моряков и войск гарнизона объявил навигацию открытой. Из Бакинского порта вышел караван, несущий на 33-х судах около трех с половиной миллионов пудов нефтепродуктов в Астрахань. Свободный Азербайджан, не успевший пока отпраздновать первую годовщину своей революционной победы, теперь спешит начать навигационную кампанию на Каспийском море, зная, как остро нуждается Советская Россия в нефти…»
Девятого. Шифровка Ленина Орджоникидзе для Кавказского бюро ЦК (в немногочисленном Кавбюро с первого дня вместе с Серго и Кировым Нариманов):
«…Настоятельно требую создать областной хозяйственный орган для всего Закавказья… постараться купить хоть за границей семян и двинуть орошение в Азербайджане при помощи ресурсов Баку, чтобы развить земледелие и скотоводство…»[107].
Май. В Москву отправляется вновь назначенный представитель Азербайджана при правительстве РСФСР Алигейдар Ширвани. Он доставит письмо Нариманова. «Дорогой Владимир Ильич. Я хотел бы вкратце коснуться вопроса объединения всех Закавказских республик…»
Нариманов обращается за поддержкой. Он безгранично верит: опора этой веры и в беседах «обо всем» при встречах в Москве, и в переписке после возвращения Нариманова в Баку, — в Ленине воплощается настоящее и будущее революции, Азербайджана, Востока. Не далее как шестнадцатого мая на пленуме ЦК Компартии Азербайджана он, Нариманов, говорит:
«Владимир Ильич передал через Мясникова Закавказью заповедь: внимательно относиться к тому, чем живет и дышит основная, т. е. крестьянская масса. Вопрос крестьянский здесь помножен на вопрос национальный. Беда, если пролетариат и крестьянство начинают говорить на разных языках. Вдвойне беда, если разные политические языки совпадают с разными национальными языками. Тогда выдвигается опасность — опасность вавилонского столпотворения. Национальный вопрос в Закавказье есть вопрос величайшей важности, и невнимание к нему было бы гибелью и для партии и для Советской власти».
После победы большевиков, после Октября бакинского, эриванского, тифлисского, федеративный государственный союз равноправных республик — средство перехода от разрозненности, а то и враждебности, к мирному сожительству кавказских народов. Средство самое надежное, самое лучшее. Неделю назад на Всеазербайджанском съезде Советов Нариманову пришлось рассказать делегатам не притчу — досадную быль:
— По договору с Советской Россией здесь, на Кавказе, внешняя торговля должна была быть в наших руках. Но в последнее время, когда возникли другие Советские республики — Армянская и Грузинская — и стало возможным получать через Батум товары из-за границы, по преимуществу из Константинополя, сложилось уродливое положение. Представитель стесненной в деньгах Армении предлагает купцу за его товар миллион рублей. Подходит работник Азербайджана, он богаче — у его республики нефть, икра, шелк. Говорит купцу: «Тот человек предложил тебе миллион, я даю три миллиона, отдай товар мне». Купцу желательно получить побольше, он отказывает Армении, продает Азербайджану. То же самое проделывали грузинские товарищи. Нужно было что-то предпринять. Мы создали единый Закавказский центр внешней торговли, чтобы он выступал от имени всех республик, одинаково заботился об Азербайджане, Армении, Грузии. Вчера получили извещение о том, что к Батуму подходят пароходы, везут товары. Мы кое-как обеспечим рабочих, беднейшее крестьянство, служащих.
После первоначальных успехов — объединение железных дорог от моря Каспийского до моря Черного, от побережья в Армению; учреждение общего центра внешней торговли — следуют недостойные дела. В
