бандит ничего не сказал. А ведь его щека начинала распухать, и глаз уже заметно заплыл. Правда, сама Дылда выглядела не лучше. Так ей и на…
Опять не получилось. Способность к злорадству умерла напрочь, отпала, как хвост пойманной ящерицы.
Они пошли по вестибюлю. Друг за дружкой, под конвоем. Славка шагала первая, довольно уверенно. У самой Марисабели то и дело подворачивались каблуки, а потом ноги начали отходить, и она зашипела от боли. Дылда шла сзади, кажется, тоже спотыкаясь. А террорист — чуть сбоку, чтобы держать под прицелом всех троих.
Туалет располагался за рестораном, и, проходя мимо, Марисабель вспомнила, что позавтракать участницы шоу, в отличие от административного персонала, так и не успели. Правда, на данный момент это не казалось актуальным. Дверную ручку туалета заело, а может, Славка дергала не в ту сторону… Открылось — ну наконец-то! Конвойный вошел следом за ними и остановился у зеркала во всю стену; от близкого движения заработала сушилка для рук, и террориста передернуло вместе с автоматом.
Девчонки метнулись по кабинкам. Марисабель рванула вверх юбочку, зацепив, кажется, молнией белье… пофиг… кайф!!!
— Снимай сапоги. Только аккуратно. Чтоб не видел.
Славкин шепот донесся из-за перегородки, в щель возле сливного бачка. Марисабель не сразу въехала, о чем это она.
— Как откроется окно, сразу прыгай.
— Окно?
Недоуменно огляделась по сторонам: нет, ну что за фигня, какие могут быть окна в туалетной кабинке? За перегородки в обе стороны уходила сплошная стена, кремовая и рифленая… она хочет сказать, это стекло?!
Черт, сапоги… попробуй их снять, не расстегивая молнию. Дверцы тут открывали обзор чуть ли не до колен, Славка еще третьего дня возмущалась по этому поводу. Одну ногу кое-как удалось вытянуть, а вторая застряла, и, отчаянно дергая вспотевшей пяткой, Марисабель успела подумать: а вообще, это же полный идиотизм от начала и до конца…
Больше она ничего не успела.
Раздался треск, огромная рама отлетела в сторону, брызнуло солнце. Марисабель зажмурилась и, вместо того, чтобы ринуться вперед, отшатнулась — а когда бросилась к окну, Славка уже была внизу, на белых плитах. Вскочила, босая, тут же опять присела на корточки, как-то неестественно, боком. Потом приподнялась и побежала, припадая на правую ногу.
Остальные звуки слились в один невозможный грохот, и Марисабель отпрянула, когда совсем рядом, на расстоянии даже не вытянутой как следует руки, из-за перегородки высунулся сначала автомат, а потом — по пояс — и сам чернявый парень, орущий, невменяемый.
Было так громко, что она пропустила момент, когда он начал стрелять.
Славка почти добежала. Ей навстречу даже выскочили какие-то люди, пригибаясь под выстрелами. Наверное, они потом унесли ее туда, за оцепление.
Марисабель не видела.
— В-выходить! — кричал террорист, и голос у него прерывался, будто у плачущего мальчишки. — Д- два… две… обе!!!
Она вздрогнула, крутанулась на каблуке и, едва удержан равновесие, похромала наружу.
Выйдя из Славкиной кабинки, бандит захлопнул дверцу, висящую на одной петле, и два сапога, оставшиеся внутри, очень удачно притворились девичьими ногами. Как она и задумывала.
Наконец-то прорвались и потекли по щекам слезы. Пресные, никакие, как дождевая вода. Хорошо, что не успели сделать визаж.
Из крайней кабинки показалась Дылда. Тоже босая, с голенищами в руках. Марисабель вдруг поняла, что это она открыла шпингалет и толкнула раму. И должна была, но идее, прыгнуть первой.
Но, как всегда, передумала.
К тому времени, как внизу показался на горизонте остров, она уже обо всем знала. Посыльный оказался словоохотливый. Из тех, кто получает особое удовольствие от пересказывания жутких и обязательно реальных историй. С кровью. С трупами. Но без откровенной гиперболизации — не та порода. Сколько раз Эва слышала в изложении таких вот рассказчиков историю штурма замка Лилового полковника… и не уставала удивляться: почти не приврали. Тут всё дело в отборе темы для рассказа. Реалити-шоу, бьющего без промаха в болевую точку каждого.
Реалити-шоу. Действительно, нарочно не придумаешь.
«Мы не остановимся ни перед чем, чтобы…»
Дракон слегка шевелил ушами, ловя голос всадника, уносимый ветром. Он тоже, как и Эва, не смотрел телевизор. И на него тоже, она видела по мельчайшим мимическим движениям лицевой чешуи, произвело впечатление. Хорошо хоть, не забывал следить за дорогой. То есть за курсом и воздушными течениями.
Остров приближался, похожий на крупную каплевидную жемчужину посередине колье, образованного островами поменьше, три справа и четыре слева, более или менее круглых и, по-видимому, необитаемых. Дракон начал снижаться, и Эва разглядела на конце капли слепяще-белую виллу с башенками и балкончиками, утопающими в зелени. Нет, это не колониальный стиль.
— Сейчас прилетим, узнаем последние новости, — плотоядно бросил посыльный. — Может, уже и штурмовали. Много ума не надо, чтобы штурмовать…
— Что он конкретно сказал?! — крикнула Эва. Дракон за ходил на посадку, и ветер особенно резко свистел в ушах. — Тот террорист?.. в эфире?!
— Так я ж говорю, он по-ихнему… Не разберешь.
— Неужели некому перевести по записи?
— Меня же шеф сразу за вами послал! Перевели, наверное. Сейчас прилетим, всё узнаем.
Дракон вытянул шею, высматривая посадочную площадку. Сама Эва увидела ее только с расстояния в несколько метров над землей, ненавязчивую, будто специально за маскированную декоративным кустарником. Значит, здесь летают только на инициированных драконах. Показатель статуса… довольно дешевый, зло подумала она.
Почему именно съемочная группа? Что они хотели этим сказать? «Стань звездой»… нет, не так: «Я — звезда». Знакомо звучит. Но ведь она никогда в жизни не смотрела телепрограмм в жанре реалити-шоу. Не осуждала со знанием дела, становясь в позу снобки-интеллектуалки, а просто никогда не смотрела, правда. Так почему?..
Они приземлились. Посыльный лихо съехал с драконьей спины, подал Эве руку в камуфляжной перчатке без пальцев. Как для Среза он выглядел чересчур одетым. В отличие, кстати, от нее.
— Я так и пойду представляться вашему шефу в купальнике?
Посыльный остановился, взрыв тракторной подошвой белый коралловый песок. Оглядел Эву с ног до головы:
— Не учел. Ладно, сейчас сдам вас на руки Белле, она что-нибудь придумает, — он снял с пояса мобилку. — Белла! Тут надо гостью экипировать. Мы уже здесь. Какие там новости? Не штурмовали еще?.. да что ты говоришь? Хорошо, давай сюда. Сеньора Роверта. Ну да, а ты думала?
Договаривал он уже на ходу Выключив мобилку, сделал прощальный жест растопыренной пятерней и обезоруживающе улыбнулся:
— Она сейчас подойдет. А я вас потом подхвачу, и к шефу. Сбегаю пока, гляну, как они там. Белла говорит, одну девчонку уже убили.
Развернулся и устремился к ближайшему телевизору.
Эва осталась одна. Осмотрелась. Ничего особенного не увидела: ажурная беседка, пальмы и синелист, стриженые газоны сплошь в ярко-красных декоративных ягодках, дорожки, посыпанные песком, две беломраморные лавочки на драконьих лапах. Присела, скрестила ноги, попыталась освоиться; получалось с трудом. И это было неправильно, раздражало, сбивало с толку. Она, принцесса, когда-то полновластная хозяйка всего Среза! — да как она может комплексовать посреди новодельной, кичевой
