Кавалер в желтом колете

— Вы никогда не сможете похвастаться этим, — предупредил король.

— Понимаю, — ответил Алатристе. Нескончаемую минуту безвестный отставной солдат и властелин полумира глядели друг другу в глаза. По каменному лицу капитана скользнула мимолетная усмешка.

— Я желаю вам удачи, капитан… Если вас когда-нибудь захотят повесить или удавить гарротой, обратитесь к королю… Отныне и впредь вы получаете право быть обезглавленным как идальго и кабальеро.

Так в то дождливое утро во Фреснеде сказал внук великого Филиппа Второго. Потом Гуадальмедина вскочил в карету, поднял подножку, захлопнул дверцу, кучер щелкнул бичом, и экипаж, оставляя колесами глубокие борозды в грязи, выкатился из ворот, сопровождаемый кавалерийским эскортом и восторженным ревом Косара, который в истинном или показном приливе воодушевления вопил:

— Да здравствует король! Многая лета нашему государю! Боже, благослови Испанию, цитадель истинной веры! Испанию, мать вашу и нашу… благослови!

Потрясенный, я двинулся к хозяину. Тот смотрел вслед удаляющемуся кортежу. Роскошная шляпа никак не вязалась с его видом — капитан был грязен, рван, дран. Как, впрочем, и я. Став с ним рядом, я заметил, что он посмеивается — сдержанно, чуть ли не про себя. Почувствовав мое присутствие, обернулся ко мне, прижмурил глаз, снял шляпу и протянул мне ее полюбоваться.

— Слава тебе, господи, — вздохнул я. — Хоть за брильянты эти чего-нибудь да выручим.

Капитан долго разглядывал переливающиеся камушки, украшавшие ленту. Потом мотнул головой и, снова покрыв ее шляпой, ответил:

— Подделка.

Приложение

ИЗВЛЕЧЕНИЯ

ИЗ «ПЕРЛОВ ПОЭЗИИ,

СОТВОРЕННЫХ НЕСКОЛЬКИМИ

ГЕНИЯМИ ТОГО ВРЕМЕНИ»

Напечатано в XVII веке без выходных данных.

Хранится в отделе «Графство Гуадальмедина» архива и библиотеки герцогов де Нуэво Экстремо (Севилья).

Дон Франсиско де Кеведо

Сатурнино Аполо, судейскому

Сонет

Вонючий стряпчий, мерзкий крючкотвор,
Крючок твой не упустит ни дублона.
Король жулья, ты впрямь достоин трона,
Пиявка, кровосос, мошенник, вор!

Твое перо — заржавленный топор,
Бесчинствует в глухом лесу закона,
И так довольно от тебя урона,
А тут ты Музу вывел на позор.

Отстойник слов, навозной кучи лоно,
На деньги падок, до разврата лаком,
Поэзию бесчестишь упоенно,

Давая фору в похоти макакам,
Не пачкай грязью имя Аполлона,
Смени патрона, называйся Каком [35] .

Дон Луис де Гонгора

О мимолетности красоты и быстротечности жизни

Сонет

Пока руно волос твоих течет,
Как золото в лучистой филиграни,
И не светлей хрусталь в изломе грани,
Чем нежной шеи лебединый взлет,

Пока соцветье губ твоих цветет
Благоуханнее гвоздики ранней
И тщетно снежной лилии старанье
Затмить чела чистейший снег и лед,

Спеши изведать наслажденье в силе,
Сокрытой в коже, в локоне, в устах,
Пока букет твоих гвоздик и лилий

Не только сам бесславно не зачах,
Но годы и тебя не обратили
В золу и в землю, в пепел, дым и прах. [36]

Феликс Лопе де Вега Карпьо

О наслаждениях и противоречиях, порождаемых любовью

Сонет

Терять рассудок, делаться больным,
живым и мертвым стать одновременно,
хмельным и трезвым, кротким и надменным,
скупым и щедрым, лживым и прямым.

Все позабыв, жить именем одним,
быть нежным, грубым, яростным, смиренным,
веселым, грустным, скрытным, откровенным,
ревнивым, безучастным, добрым, злым;

в обман поверив, истины страшиться,
пить горький яд, приняв его за мед,
несчастья ради, счастьем поступиться,

считать блаженством рая тяжкий гнет, —
все это значит, в женщину влюбиться;
кто испытал любовь, меня поймет. [37]

Заключение

Дон Артуро Перес-Реверте, препроводив нам пятый том «Приключений капитана Алатристе» под названием «Кавалер в желтом колете», испрашивает дозволения выпустить свою книгу в свет. Не усмотрев в его сочинении, равно как и в четырех предыдущих, ничего оскорбляющего святую веру, приличия и добропорядочность, считаем приятным долгом отметить, что сие мастеровитое произведение, создатель коего в очередной раз подтвердил присущую ему одаренность, содержит множество здравых и полезных суждений, в которых при занимательности изложения и живости повествования заключены наиважнейшие и основополагающие постулаты житейской мудрости. Не изобилуя рассуждениями теологического или метафизического свойства, сей труд, несомненно, поспешествует просвещению юношества, ибо язык его восхитит красноречивого, увлекательность сюжета привлечет любопытного, точность подробностей удовлетворит ученого, предостережения обрадуют благоразумного, тогда как сдобренная известной горечью наглядность преподанных в нем уроков вкупе с неоспоримостью выводов сослужит добрую службу читателю, могущему, без сомнения, извлечь из сочинения дона Артуро столько же пользы, сколько и удовольствия.

Исходя из всего вышеизложенного, мы не усматриваем препятствий к выходу книги в свет, и, по нашему мнению, запрашиваемое разрешение может быть дано.

Мадрид,

октября десятого дня

в лето господне две тысячи третье.

Луис Альберто де Прадо-и-Куэнка,

Секретарь Совета Кастилии

,

Примечания

1

Здесь и далее стихи, кроме отмеченных особо, — в переводе А. Богдановского. — Прим. ред.

2

Места в зрительном зале, отведенные для женщин и духовенства. — Здесь и далее прим. переводчика.

3

Перевод Н. Ванханен.

4

в испанской комедии «золотого века» действия назывались «днями».

5

В Книге Бытия (19) рассказывается, как жители Содома пытались «познать» двух ангелов, которым оказал приют праведник Лот. В наказание за это город был уничтожен «огнем и серой с неба».

6

Перевод Н. Ванханен.

7