между собой. Я старался отшучиваться, но у меня это не слишком хорошо получалось.
— Но ваши друзья не могли не знать, что ваши неординарные поступки заслуживают восхищения, мистер Партингтон.
— В том-то и дело, мисс Монтегю! Мои поступки не были исключительными. Мы все старались выполнять свою работу, за которую нам платили скромную плату. Я не сделал ничего такого, что на моем месте не сделал бы любой другой. И если бы до этого дошло, он справился бы не хуже меня.
— И даже когда вы в одиночку захватили целую индейскую деревню, мистер Партингтон?
Клэр была уверена, что этим она его окончательно сразит. Теперь-то ему все-таки придется сознаться в своем героическом поступке.
— Всего двенадцать человек — вот и вся деревня. Три женщины и девять ребятишек. Захватывать-то было нечего!
— О… — Клэр чуть не заплакала от разочарования. — Но в прессе об этом ничего не сообщалось! — пропищала она неожиданно тоненьким голоском.
— Еще бы! — презрительно бросил Том.
— А та леди, которую вы спасли?
По мере продолжения разговора тон Клэр становился все более неуверенным.
— Никакая она не леди. Это была обыкновенная шлю… женщина легкого поведения, которая напилась и свалилась с лошади. Их всегда полно вокруг, когда прокладывают железную дорогу. Я всего-навсего подобрал ее и отливал водой в палатке, пока она не протрезвела.
Клэр некоторое время смотрела невидящими глазами на свою наволочку.
— А как же с индейцами, которые вышли на тропу войны? Вы ведь предотвратили их нападение на железную дорогу с помощью хитрой стратегии?
Со вздохом Том ответил:
— Вся моя хитрая стратегия заключалась в том, чтобы рассказать голодающим беднягам, где им найти еду, мисс Монтегю. Рабочие, прокладывающие железную дорогу, пристрастились убивать бизонов ради забавы. А индейцам они были нужны для пропитания. Я нашел небольшое стадо бизонов и показал им, где оно паслось. Это никак нельзя назвать хитрой стратегией, но, вероятно, Кларенс Мактег думает иначе.
При упоминании ее псевдонима у Клэр сердце ушло в пятки.
— Уверена, мистер Мактег не хотел вам навредить, — бросила она пробный шар.
Том закинул голову на подголовник кресла и, вытянув ноги, скрестил их перед собой. Его поза была небрежной, но элегантной, и Клэр в который раз подумала, что он самый притягательный мужчина из тех, с кем ей доводилось встречаться.
— Возможно, он и не хотел мне навредить, однако сделал из меня настоящее посмешище. — Том с сожалением посмотрел на Клэр. — Простите, мисс Монтегю, если я ненароком чем-нибудь обидел вас. За последние годы я привык к грубой компании.
— Что вы, — сказала Клэр, изо всех сил стараясь не расплакаться. — Вы меня вовсе не обидели.
Том улыбнулся, и от его улыбки она все же чуть было не пустила слезу.
— Я рад. Мне с вами так легко, мисс Монтегю, что, боюсь, я позволил себе злоупотребить вашим вниманием… Вы чрезвычайно… удобная женщина, не могу подобрать другого слова. Надеюсь, я не развеял слишком много ваших иллюзий.
«Удобная. Я — удобная? Ну что ж, — решила Клэр, — быть удобной все же лучше, чем ничего».
Она попыталась выдавить из себя улыбку.
— Спасибо, мистер Партингтон. Нет, вам не удалось развеять моих иллюзий. Мне уже было известно, что вы очень скромный человек.
Том насмешливо фыркнул:
— Не знаю, насколько я скромен. Могу сказать одно — хотя, возможно, вас это и шокирует. Если бы мой дядюшка Гордон не был уже мертв, у меня был бы большой соблазн вышибить ему мозги за то, что он накропал эти мерзкие книжонки про Таскалусца Тома Парди!
4
В голове Клэр стремительно неслись мысли, а ноги ее, словно стараясь не отстать от них, несли ее к «Пайрайт-Армз». Она почти бежала по дорожке.
«Том Партингтон ненавидит мои книги! И не просто ненавидит, а считает, что именно они отравили ему существование. Но самое ужасное — он думает, что их написал его дядюшка, и презирает его за это! Боже правый!»
Клэр так расстроилась после их разговора, что всю ночь не сомкнула глаз. Она считала несправедливым, что Том сваливает вину на покойного дядю, но не была уверена, сможет ли сознаться в том, что это она автор и создатель Тома Парди из Таскалусы.
Как ей хотелось извиниться перед Гордоном Партингтоном! Ведь это она виновата в том, что его племянник относится к нему без должного почтения. Однако Клэр сознавала, что, если признается в своем авторстве, Том, несомненно, возненавидит ее. А она этого просто не перенесет.
Ситуация осложнялась еще и тем, что в будущем январе должно выйти из печати ее последнее произведение из серии о Томе Таскалусце под названием «Бушующая река смерти». Мистер Олифант, представитель ее издателя, со дня на день может приехать с сигнальными экземплярами книги, чтобы обсудить условия выпуска следующей, которую она должна написать в соответствии с контрактом.
Если бы Клэр с детства не научилась не поддаваться эмоциям, она бы сейчас расплакалась. Вместо этого она прибавила шаг, обогнула зеленую изгородь, отделяющую земли, прилегающие к «Пайрайт-Армэ», от любопытных глаз жителей городка, и вздрогнула от неожиданности, чуть не налетев на Сергея Иванова.
Сергей, художник-портретист и один из постояльцев «Пайрайт-Армз», был занят тем, что сосредоточенно рассматривал пустой холст. Когда Клэр, сдавленно вскрикнув, затормозила на полном ходу, взор Сергея обратился к ней, и он зловеще приподнял кисть.
Клэр уставилась на него, и в ее мозгу мгновенно вспыхнула яркая картина:
Когда свирепый индеец замертво упал к его ногам, Том быстро развернулся и заметил еще одну опасность. Один из злодеев стоял над мисс Абигайль Фейтгуд, угрожая ей кинжалом.
— Убирайся, изверг! — потребовал Том.
— Ни за что! — огрызнулся негодяй. — Я не уйду, пока эта дамочка не согласится отдать своих вонючих овец!
Он схватил мисс Абигайль за развевающиеся по ветру локоны, отчего с ее алых губ сорвался жалобный крик.
— Клэр! Мисс Монтегю!
Ее мысли вернулись в реальность, и Клэр увидела, что воинственное выражение лица Сергея сменилось на участливое. Моментально засмущавшись, она прижала руку ко лбу:
— Простите меня, Сергей. Я на минуту задумалась…
Вернувшись к созерцанию чистого холста, Сергей пробормотал:
— Задумчивость присуща темным душам.
Поскольку у Клэр не нашлось, что ответить на такое загадочное замечание, она решила переменить тему:
— Вижу, вы начинаете новую работу, Сергей. Кому на этот раз вы окажете честь своим мастерством? — И она одарила его самой солнечной из своих улыбок.
Тяжело вздохнув, художник сообщил:
— Миссис Хэмфри Олбрайт.
— Миссис Олбрайт? О, вам здорово повезло! Миссис Олбрайт — одна из самых почтенных жительниц Пайрайт-Спрингса.
Хмуро глядя на свой холст, Сергей снова загадочно бросил:
— Темную душу не скроешь, мисс Монтегю.
Энтузиазм Клэр начал быстро убывать. Она спросила нерешительно:
— Вы хотите сказать, что у миссис Олбрайт темная душа?
Он так посмотрел на нее, что последний проблеск радости моментально угас в глазах Клэр.
— О господи, Сергей! Вы в этом абсолютно уверены? Я всегда считала, что она прекрасная женщина,
