Ах, Булрион! Она просила у него всего три дня отсрочки. А на самом-то деле хватило бы и двух. Ну что бы ему подождать!
Булрион заслуживал лучшей участи.
Через плечо Гвин протянулась костлявая рука, которая держала бокал с фруктовым соком.
– Прохладный цитрусовый напиток, Гвин-садж. Хочешь?
– Конечно! Как раз то, что…
И тут она узнала и руку, и голос. Но ей так хотелось пить! Пока она пила, Тибал обошел скамью и опустился на траву.
– Я так и знал, что тебе понравится.
Он скрестил длинные ноги и вперился в Гвин взглядом коллекционера, который смотрит на драгоценную старинную статуэтку, зная, что она ему не по карману.
Подумать только, что когда-то он казался ей симпатичным!
– Кажется, я тебе ясно сказала, Фрайнит-садж, что больше не хочу тебя видеть.
Он мучительно сглотнул.
– К счастью, это не было приказанием. Я пришел по делу. У меня есть для тебя предсказание.
– Ты не умеешь предсказывать!
«Во всяком случае, предсказывать заблаговременно». Тибал криво усмехнулся:
– Могу, если предвижу, что займусь предсказаниями. И сейчас я это предвижу. Не спрашивай меня, в чем разница. Я не знаю.
– Зорг получит такой договор, какой хочет?
– Да.
– С ним трудно торговаться.
– Само собой. Он знает, что не сможет перебить всех карпанцев, наверное, даже не сможет оттеснить их на уже разоренные ими земли. Все, на что он может надеяться, – это заставить их свернуть с намеченного пути. Но в какую сторону? Кого отдать им на растерзание? Ему нужна свобода действий, иначе коалиция рассыплется через неделю. Если он ее получит – тогда коалиция не рассыплется.
Впервые Тибал предстал перед Гвин в облике вольного провидца. Такое поведение было чуждо шуулгратам, и Гвин решила, что он лжет. С другой стороны, зачем шуулграту лгать?
– Можно задать вопрос?
– Задавай.
– Кто победит в войне?
– Ты. В конце концов победа останется за тобой. Но до тех пор будут и победы и поражения. Я пришел сказать тебе, что первая большая битва состоится при Гемайне в тридцать пятый день Муоль. – Он хохотнул. – Френцкион Зорг отдал бы правую руку за то, чтобы узнать эту дату. Ну так вот, можешь ему сказать.
– Пожалуй, хватит предсказаний, – с беспокойством сказала Гвин. – Я не хочу знать будущее.
– Нет, кое-что тебе узнать придется. – Тибал дернул большим пальцем через плечо. – Зорг идет сюда, чтобы задать тебе этот вопрос. Его беспокоит Большая Грязь: с какой стороны располагать войска? И куда направятся карпанцы, когда обойдут озеро Осмир?
– Ну и куда?
– На запад. Они сожгут Раштри и направятся на запад. Их движение замедлилось. Зоргу имеет смысл разделить свое войско и двинуться по обе стороны Большой Грязи. Так ему будет легче подтягивать обозы.
– А ты не рискуешь, делая такое предсказание?
– Нет. Это все равно что сказать тебе, что завтра встанет солнце. Так все равно случится, и ничто не может этого изменить. Я знаю будущее, Гвин! Все будущее.
Он пристально глядел на нее, и она почувствовала, что краснеет.
– Я знаю, что ты воображаешь, Фрайнит-садж, и ты ошибаешься. Если твое дело закончено, уходи.
Он вздохнул, поднялся на ноги и ушел.
Через несколько мгновений из кустов вышел Зорг.
