Юноша с едва начавшей расти бородой стоял непоколебимо, как скала, демонстрируя завидную смелость. Дмитрий с удовлетворением отметил, что не ошибся в суждении о возможном женихе для своей сестры. Впрочем, теперь все это уже не имело значения.
– Как тебя зовут, отрок?
– Василий Овцын, ваше величество.
– Этот род покрыл себя позором. Отныне ты просто Василий.
Юноша, в одно мгновение лишившийся всего, сжал кулаки, но ответил спокойно:
– Как прикажет ваше величество.
– Мне говорили, что разбойниками командовал какой-то великан.
Последовала пауза. Похоже, Василий оценил ситуацию и решил, что терять ему нечего.
– Я лишь помогал отразить нападение тех, кого мы сочли грабителями и убийцами, господин.
Глаза Игоря опасно блеснули.
– Вот как? – недоверчиво сказал он.
Некоторое время все молчали. Тишину нарушали лишь всхлипы княгини Овцыной. Таша сжала руку брата.
– Воевода Вяземский?
С боковой скамьи поднялся однорукий мужчина. Подойдя к помосту, он остановился в нескольких шагах от собаки и опустился на одно колено. Вяземский был разбойником, убийцей и насильником, но Игорь сам помиловал его и поставил во главе особого отряда с условием, что он будет повешен при первом же проявлении жалости к кому-либо.
– Ваше величество?
– Вот смелый человек, которому некого защищать. У тебя есть для него подходящее место, воевода?
– Конечно, господин. Я найду для него место, если подвину кое-кого.
Во всей Скиррии только Вяземский позволял себе шутить в присутствии царя.
– Тогда, отрок, у тебя есть возможность послужить нам и смыть позор семьи. – Игорь кивнул в сторону ближайшей к себе скамьи. – Садись.
Василий направился к краю помоста, следя за тем, чтобы не повернуться спиной к самодержцу, но не проявляя видимых признаков страха.
– Ближе, – сказал царь. Василий сел ближе.
Пес угрожающе зарычал и оскалился, готовясь к прыжку, но Игорь удержал его резкой командой.
– Боишься? Ближе!
Теперь Василий сел почти вплотную к собаке, и та зарычала еще громче.
Царь удовлетворенно кивнул:
– Ну вот. Теперь у нас два верных телохранителя, не так ли?
Игорь снова оглядел зал. Все ждали, когда он назовет следующую жертву.
– Князь Грязной!
На этот раз несчастный отделался сравнительно легко: царь всего лишь назначил его дочь в услужение к Софье. Объятая ужасом девушка заняла место рядом с Василием, к счастью для нее, подальше от жуткого пса.
– А теперь, благородные князья и бояре Скиррии! – провозгласил Игорь, внезапно меняя тему. – В последние годы немалую выгоду нашей земле принесла торговля с далекой страной Шивиаль, корабли которой получили доступ в наш торговый порт. Сегодня мы решили дать ответ на многократно повторяемую просьбу короля Ательгара дать ему руку нашей свояченицы Таши. Вам надо подумать о дарах. По случаю такого радостного события.
До Дмитрия донесся приглушенный вздох сестры.
– Улыбайся! – прошептал он, поворачиваясь к ней с таким видом, будто ждал этого мгновения всю жизнь. – Даже если он выдаст тебя за этого пса, улыбайся.
Он поднялся и, взяв Ташу за руку, вышел вперед под приветственные крики знати, стараясь не смотреть на Василия.
София двинулась им навстречу с распростертыми объятиями; обняв сестру и поцеловав брата, она подвела их к основанию трона. Игорь усмехался, поглаживая седую бороду. Обычно его улыбка предвещала чье-то страдание, но, возможно, времена менялись.
Таша распростерлась перед владыкой. Дмитрий произнес благодарственную речь.
– Ты, Таша, останешься в Верхнем городе и займешься вместе с царицей подготовкой к свадьбе. – Игорь перевел взгляд на Дмитрия и уже другим тоном продолжил: – Где твоя жена, князь? Ее ждали здесь.
– Срок близится, государь. Ей скоро рожать и…
– Самые лучшие повитухи здесь, в Кинске. Пришли ее.
– Как пожелает ваше величество.
