– Соединяйте.
Изображение огромного скопища кораблей исчезло, чтобы замениться картинкой, передаваемой с мостика «Кеннеди», где командующий Ката'сат сидел в командирском кресле с забавным выражением лица.
– Добро пожаловать домой, Джим, – сказал он.
– Спасибо, Ката, мы, конечно, ожидали, что нас будут встречать, но чтобы так… – Джим развел руками, показывая на все происходящее вокруг. – Не может быть, чтобы все это только для нас!
– Конечно для вас, Джим. Некоторые из нас как раз оказались по соседству…
– Ката, – засмеялся тот. – Звездный Флот ни за что не позволил бы тебе…
– Джим, – перебил его командующий, слегка наклоняясь вперед. – Звездный Флот – это мы. Некоторые факты могут затеряться в нашем Адмиралтействе, но только не этот и не сегодня. Как только сенсоры зарегистрировали ваше возвращение, все корабли, находившиеся в этом районе, заявили, что хотят прибыть сюда, чтобы приветствовать вас. Этого, конечно, не следовало делать, чтобы клингоны не засекли неожиданные передвижения всего Флота, происходящие так близко от Земли. У них могут возникнуть подозрения…
– Ты, старый шантажист, – с волнением и любовью в голосе произнес Джим.
– Я, конечно, возражал против всего этого, – с улыбкой во весь рот сказал Ката'сат. – Но не такой уж я и старый. Вы довольно рано вернулись, насколько я могу судить по вашему расписанию. Я надеялся, что на этот раз с вами ничего не произошло, поскольку понимал, что Флот не позволит проведение еще одной такой демонстрации, и сомневался, что он не даст вам возможности снова выйти за пределы Галактики.
– Ката, – Джим улыбнулся. – Я тоже так думаю.
Тот покачал головой, изображая согласие.
– Надеюсь, у тебя есть, что рассказать мне, чтобы объяснить все, – серьезно проговорил он. – Ну хорошо, ты поведаешь мне обо всем после пресс-конференции.
Кирк кивнул.
– Оставь побольше времени, – ответил он. – Мне просто необходим кто-то, с кем можно поговорить, и желательно, чтобы это был друг.
– Хорошо. Встретимся за стаканчиком чего-нибудь приятного, и я думаю, смогу подыскать тебе друга.
– Замечательно. Только никаких карт.
Ката'сат скорчил гримасу покорного смирения.
– Твоя проблема сейчас в том, что ты не способен ни на какой риск.
– Я понял. Встретимся в Сан-Франциско. Конец связи.
– Что-нибудь еще, сэр? – послышался голос Зулу, когда вернулось изображение корабля и звезд, его окружающих.
– Нет. Пусть экипаж отдыхает. Они прошли через все это и должны как следует отметить свое прибытие.
– Есть, сэр. И вам того же желаю.
– Я постараюсь. Конец связи.
Джим наблюдал за кораблями, кружащими вокруг «Энтерпрайза». Свет их защитных экранов походил на радугу. Неожиданно он заметил, что одно защитное поле было ярко-белого цвета – цвета родной звезды клингонов. Это был «Манхэттэн», поддерживающий мирное соглашение с Федерацией. Поскольку Джим находился в своей каюте, где его никто не видел, он подошел к экрану и изобразил, что стреляет в этот корабль, следующий за ними невзирая на то, что их Флот нес ему смерть. Затем скривился, сознавая, насколько это все глупо.
Он снова сел в кресло и стал наблюдать за тем, как «Энтерпрайз» и окружающие его корабли медленно проплывали мимо Марса. Затем он взглянул на маленькую фигурку, которую все еще сжимал в руках, – сверкающую и переливающуюся, казалось, что она была сплетена из стеклянной дымки. Джим печально улыбнулся, чувствуя сожаление, постепенно переходящее в радость. «Тебе, наверное, приятно было бы увидеть все это, даже если бы это означало твое поражение. Правда, ты победила на более высоком уровне. Но на более низком… Когда-нибудь… когда-нибудь…»
Экран снова запищал, но на этот раз его вызывал не мостик. Это был особый звонок, которым пользовались начальники отделов.
– Да.
Звездное небо снова погасло, и появилось лицо Скотта. Джим выпрямился, заметив, как оно изменилось, – его главный инженер ожил и улыбался.
– Я понял! Джим, я понял!
– Понял что? С тобой все в порядке?
– Уравнение! Гамалкийскую физику! Джим, я разобрался в ней! И перед нами открываются новые возможности! Кет'лк о них даже не подозревала! Бедняжка! Мы можем совершить еще один межгалактический перелет, но не повреждая ткани космоса! Возможно, я открыл доступ к новым видам энергии…
Пытаться успокоить Скотта было совершенно бесполезным занятием, да Джиму и не очень-то хотелось это делать.
– Как скоро ты во всем разберешься?
– Думаю, через несколько дней. Или недель. Я напишу полный отчет, хотя не думаю, что ты сможешь в нем разобраться, как и я когда-то. Любой земной физик захочет линчевать меня за мое открытие. Нам придется биться за то, чтобы они приняли мою теорию.
– Так перестань болтать, – сказал Джим. – Иди и садись писать отчет.
– Есть, сэр! Конец связи.
И вновь на экран вернулись звезды. Кирк сел в свое кресло, покачивая головой. «Вероятно, я всегда знал, что ты оставишь что-то в наследство после себя», – сказал он в пустоту.
Что-то задергалось в его руке. Джим в шоке посмотрел вниз. Стеклянная фигурка ожила… содрогнулась… еще раз… еще… После первого толчка он едва не отшвырнул ее в сторону, как какое-то гадкое насекомое. Затем попытался удержать, но было слишком поздно – неловкое движение, и он выронил статуэтку, которая упала на стол и разбилась.
Сердце Джима сжалось в предчувствии, как у маленького ребенка, которого должны наказать. «Я сломал ее!» Но не успел он закончить свою мысль, как разлетевшиеся кусочки зашевелились и стали склеиваться друг с другом. Осколки теснились, прыгали и толкались на столе, словно искали свои места. Головоломка сложилась сама и приобрела ту форму, которую имела до того, как разбилась, – круглое тело, диаметром не больше дюйма, маленькие стеклянные ниточки-ножки, переливающиеся как радуга волосы, ничем не отличающиеся от человеческих, даже еще лучше. И вдруг в ее пустых глазах загорелись огненно голубые огоньки. Они смеялись… смеялись!
– Дж'м, – победно пропищал-прозвенел тоненький голосок из маленькой стеклянной музыкальной коробочки. – Вот и еще один ответ! Где Мнт'гм'ри?
Дочь Кет'лк сползла со стола и, задержавшись на минутку, весело обвилась вокруг ноги Кирка, словно это был шест, спецально сделанный для ее удобства. Затем в четыре или пять прыжков она достигла двери и скрылась за ней.
Джим замер от удивления и уставился на нее. Через все еще открытую дверь он услышал удивленные, восторженные и победные крики в холле. На этот раз Кирк даже не стал утруждать себя просьбой закрыть дверь. Он просто сел в кресло и начал смеяться до слез. Несколько минут спустя вошел Спок. Он выглядел озадаченным ровно настолько, насколько может выглядеть вулканец. Джим смотрел на него, словно пьяный от радости.
– Это ты говорил о смерти, Спок? – весело произнес он. – Что она, как и все остальное, имеет исключения из правил?
Все еще в задумчивости, Спок склонил голову – жест человека, который просит, чтобы его простили. Но почти незаметная радостная улыбка проглядывала в уголках его губ.
– Нам представился случай в этом убедиться, – ответил он. – А пока мы займемся тем, что будем назначать свидания и швартоваться в Орбитальном комплексе Сан-Франциско. Но у нас есть по крайней
