– Непоседа, – с удовольствием промурлыкала черепашка.
– Тебе нравится твое имя? – улыбнулась Дайрин. – Тебе нравится, что у тебя вообще есть имя, да?
– Для того чтобы сохранить программу, ее нужно назвать, – механическим голосом произнесла Непоседа, словно отвечая заученный урок. – Я названа.
И все же в этом механическом голосе слышались живые нотки страха и надежды.
– Все кончилось, малышка, не бойся, – еще раз попыталась успокоить черепашку Дайрин.
Сама она не была так уж уверена в этом. Она исподтишка косилась на небо. Ей показалось, что солнце стало еще меньше. В черной пасти Космоса оно казалось крохотной горошиной, пожираемой безжалостным великаном. И этим пожирателем была черная дыра, жадно всасывающая, поглощающая свет тускнеющего солнца. Но, может быть, сила гравитации черной дыры не так велика, чтобы поглотить солнце и втянуть в себя планету? Она лишь искривляет свет, что и создает иллюзию искажения формы солнца. Дайрин только кажется, что солнце уменьшается. Оно просто меньше света дарит планете. Успокоив себя этим, Дайрин снова обратилась к компьютеру.
– Давай возвращаться к работе, – с показной беспечностью приказала она.
– Какое задание? – спросил компьютер. – Показать орбиту черной дыры или информацию об Одинокой Силе?
– Орбиту!
На экране возник сложный рисунок, такой многомерный и нескончаемый, что компьютер показал его не полностью, а медленно перемещал, по мере того как Дайрин разбиралась в клубке линий и графиков.
Орбита черной дыры была несимметричной. Эта хищница словно бы бросалась из стороны в сторону, выискивая жертву. Она стремилась захватить в свою орбиту или хотя бы пересечься на близком расстоянии то с одной планетой, то с другой. Двадцать, тридцать орбит больших и малых планет гигантскими овалами вычерчивались на экране, и черная дыра пыталась набросить петлю своей орбиты на каждую, желая заарканить их, остановить в нескончаемом беге, будто лассо, накинутое на шею дикого вольного коня. И ближе всего черная дыра была к солнцу, висящему над Материнской Планетой. Она проносилась мимо его гигантской орбиты по касательной. Вполне возможно, что когда-нибудь несчастная эта багровая звезда угодит все же в мертвый центр черной дыры и тогда… не хотела бы Дайрин видеть, что тогда произойдет. Но пока влияние черной дыры ограничивалось лишь возникновением на планете вулканов, этих вспухающих пиков на ровной ее глади. Зато именно вулканы, извергающие расплавленную кремниевую лаву, создали этот живой организм. Без повторяющихся в вечности прохождений черной дыры вблизи планеты никогда не легли бы так, в удивительной гармонической последовательности, кремниевые слои, не сложились бы в необыкновенно сложную структуру, позволяющую усваивать информацию и даже мыслить! Удивительная неслучайность случайных совпадений!
– О'кей, – удовлетворенно сказала Дайрин, – давай-ка теперь займемся нашей Материнской Планетой. Когда и сколько новых существ может она… родить или попросту выпустить на волю?
– Идет работа, – строго ответил компьютер.
– Тогда дай мне пока почитать, что ты собрал об Одинокой Силе, – попросила Дайрин.
Страницы текста поплыли на экране. Дайрин принялась читать. Непоседа снова забралась к ней на колени и, кажется, силилась вникнуть в смысл бегущих строчек. Дайрин быстро пролистала и прочитала все о последнем приключении Ниты и Кита и углубилась в чтение исторических справок, легенд и воспоминаний о деяниях Одинокой Силы в давние времена. Ей хотелось понять смысл ее действий, разгадать способы и излюбленные приемы, которыми она пользовалась. Но оказалось, что никакой системы в ее поведении, в ее действиях нет. Она произвольно выбирала жертву, всегда неожиданно и, казалось, случайно сталкивалась с ней, действовала непредсказуемо и на первый взгляд неразумно. Ее победы и поражения выглядели случайными. Люди легко попадались на ее удочку и так же легко, казалось, избегали гибели. Дайрин никак не могла понять, каким же способом бороться с ней, какие методы хороши, а какие приемы никуда не годятся? Годилось, можно было подумать, все. Доходило до смешного: один Волшебник с планеты Альтаир просто-напросто пригласил Одинокую Силу на обед, хорошо угостил ее и таким образом добился своего. Дайрин не совсем поняла, чего же хотел Волшебник, но, кажется, он работал над увеличением густоты меха альтаирцев. Впрочем, истинная цель Волшебника, вероятно, затерялась в веках, стерлась из памяти людей.
«Может быть, мне угостить ЕЕ сандвичем?» – усмехнулась Дайрин.
Она так и не поняла, чего же ей ожидать от Одинокой Силы. Может быть, компьютер что-то утаивает или не знает?
Она опять вернулась к описанию последнего дела Ниты и Кита. Прочла все внимательно, сравнивая сухое описание с тем, что она слышала от сестры, вспоминая, как и что говорили и делали Нита и Кит при ней в других ситуациях. Превращение Ниты в кита в официальном отчете Совету было названо «предпоследним прояснением и выбором». Дайрин напряглась. Что выбрала Нита? И что для нее в этот момент прояснилось? Ей очень захотелось, чтобы старшая сестра сейчас оказалась рядом и можно было бы ее обо всем расспросить. Но нет, Нита, конечно же, станет ругать ее за все глупости, что она натворила. А за последние полтора дня Дайрин натворила немало. Себе-то можно сознаться…
И все же хоть с кем-то посоветоваться надо, ну самую малость. Любой, пусть и пустяковый, крохотный совет не помешал бы…
– Готово, – вдруг вмешался в ее мысли компьютер. Дайрин очнулась и вспомнила, что просила компьютер подключиться к разуму планеты. Теперь он готов был ответить на все вопросы.
– О'кей, – откликнулась Дайрин. – Спроси, что с ней происходит?
Компьютер глухо заверещал и вдруг громко и четко произнес:
– Предупреждение! Прочность поверхности подлежит изменению без уведомления. Требуется готовность к заклинанию.
Изменение? Какая-то опасность? Быть готовой к заклинанию? Дайрин вся подобралась.
– Ты имеешь в виду, что я должна отступить? Компьютер перешел на обычный разговорный язык и словно бы покивал монитором:
– Я думаю, что именно это я и сказал. Дайрин вскочила на ноги и принялась нервно ходить туда- сюда.
