– Вот это да! С такой штукой и верно намного легче.
– Легче? Да ты представляешь, какой толстой бывает иногда эта, как ты говоришь, штука? Боюсь, теперь он с каждой минутой будет все тяжелее и тяжелее. У вас здесь новости сыплются на голову, как снег.
– Так и есть, – вызывающе сказал Ронан, возвращая ей Учебник. – Вы, янки, привыкли к огромным пространствам. Может быть, у нас и крохотная страна, но местечко заковыристое.
Они шагали по улице, немного досадуя друг на друга.
– Ладно, – примирительно сказала Нита, – давай не кусаться по мелочам. Здесь вас много работает? Ронан покачал головой.
– В основном самые молодые. Стукнет ему восемнадцать, и поминай как звали.
– Почему?
– Эмиграция, – вздохнул Ронан. – В Англию, в Штаты. Здесь не очень много работы. Я имею в виду – обыкновенной. Ты можешь быть волшебником, но есть-то надо. А сотворить что-то из ничего нельзя… Не позволено это. Вселенная не разрешает.
– Знаю, – откликнулась Нита.
Ронан с неприязнью глянул на нее.
– И все же у нас пока достаточно волшебников. Не могу понять, почему надо было еще и ТЕБЯ ставить в активное положение?
– Кто его знает? – пожала плечами Нита. – Вероятно, учли прошлый опыт. – Ей не хотелось вдаваться в подробности. – Не бери в голову. Пойдем знакомиться с твоим Верховным Волшебником.
– Не пойдем, а поедем. На автобусе, – сказал Ронан.
Нита и Ронан сидели наверху двухэтажного автобуса.
– Не могу все же поверить, – продолжал бубнить Ронан. – У вас, янки, есть своя страна…
– Но для волшебства границ не существует, – сердито возразила Нита. – Что же, прикажешь сидеть дома и выяснять все только через эмигрантов из Ирландии?
– Ладно, предположим. Но почему твой Учебник толкует о наших делах?
Нита усмехнулась:
– Посмотрел бы ты на мою сестру. Она получает информацию уже не из книги, а прямиком из компьютера.
– Здорово! – с некоторой долей недоверия сказал Ронан.
Они подъехали к деревне Эннискерри. Место оказалось красивым. Здесь были нарядный маленький красно-белый отель с остроконечной крышей, паб с гостеприимно распахнутыми дверьми, несколько крохотных лавок ремесленных товаров, продуктовый магазин и цветочный рынок. В центре треугольной площади высилась прекрасная башня викторианской архитектуры с часами и куполообразной крышей, увенчанной замысловатым флюгером.
Автобус постоял на площади несколько минут, а затем двинул вверх по извивающейся дороге. Остановился он только на самом верхнем витке около небольшой усадьбы. Здесь они сошли. Ронан повернул в сторону и стал спускаться с холма по узкой тропинке.
– Это там, – показал он.
Они еще чуть спустились, перешли дорогу и остановились перед двустворчатыми деревянными воротами, на которых было написано: «Дом Килгаррон».
– Ага! – обрадовалась Нита.
В воротах была вырезана маленькая калиточка. Ронан открыл ее, и они вошли. Перед ними вилась дорожка, упиравшаяся в порог большого двухэтажного дома. Квадратный, массивный, он, вероятно, когда-то был одним из главных сооружений большой усадьбы. Отсюда открывался чудесный вид на долину Дарль, которая простиралась до самого Брея. Сразу за холмом стояла церковь и раскинулся зеленый заливной луг.
Они подошли к двери и постучали. После долгой паузы дверь распахнулась. На пороге стояла маленькая старушка. У нее было на удивление свежее лицо и гладкая кожа, хотя волосы отливали чистым серебром. Острые, умные глаза ее с интересом изучали ребят.
– Доброе утро, миссис Смит, – сказал Ронан.
– И вам желаю добра, – ответила она с легким шотландским акцентом. – Вы по делу или просто так?
– По делу, – сказал Ронан, кивая на Ниту. – Она странствующий рыцарь.
– Приветствую вас, мэм, – по всем правилам обращения к Верховному Волшебнику произнесла Нита. Старушка сощурилась:
– Ты на активном положении?
– Да, мэм. Во всяком случае, так написано в Учебнике.
– Тогда входите и попейте чайку. И расскажете мне все поподробнее.
От перспективы еще одной чашечки чаю Ниту внутренне передернуло, но она покорилась неизбежному.
Они уютно расположились в гостиной. Принесли чай, и миссис Смит церемонно разлила его по чашкам, пододвинула к ним печенье, сэндвичи и пирожные и принялась усердно потчевать, настаивая, чтобы они хорошенько подналегли на угощение, прежде чем расскажут все по порядку. Оторвавшись наконец от чая,
