попытаться вылечить ее.
– Даже на убийство других людей. Он готов убить кого угодно, только бы получить деньги на свои исследования.
Ивен встал.
– Пойдем проверим, правда ли это, – сказал он.
– А если да? Что будет с его дочерью?
Ивен не ответил.
45
У коттеджей на ветвях деревьев вовсю пели птицы. На лужайке играли дети. Среди них была и Бивел. Вместе с другим, совсем крошечным малышом она стучала камнем по камню.
– Сопы! – увидев их, радостно закричала Бивел и побежала навстречу.
– Привет, Бивел! – сказал Джосс. – А где твой папа?
– Порисуем! – с восторгом глядя на Ивена, прокричала она.
– Не сегодня, – погладил он ее по голове. – Где папа?
Она показала пальцем в сторону дома. Джосс подошел к двери и постучал. Дверь открылась не сразу. На них с удивлением смотрел Лоренц.
– Джентльмены? Входите.
Он провел их в гостиную и сказал:
– Я надеялся, что вы зайдете. Проведя окончательный анализ, я обнаружил очень слабые следы иридиевого сплава. Думаю, теперь даже можно предположить, где все это находится.
– Уровень один, радиус три? – спокойно спросил Ивен.
Наступила длинная пауза, во время которой Лоренц переводил взгляд с одного на другого.
– Простите? – наконец произнес он.
– Мы знаем, где находится фабрика, доктор, – сказал Джосс. – Мы знаем, что вы помогаете производству гипера и получаете за это большие деньги от тех, кто перепродает наркотик здесь и на Земле. Мы пришли арестовать вас. Но сначала мы бы хотели, чтобы вы рассказали нам, каким образом наркотик переправляется со станции. Ваше сотрудничество может повлиять впоследствии на решение суда.
Лицо Лоренца превратилось в безжизненную маску.
– Вы имеете в виду… – начал он.
– Сэр, нам известно почти все, – сказал Ивен. – Было бы лучше, если бы вы рассказали нам о том, чего мы не знаем.
– А кто расскажет мне то, что я хочу знать? – Лоренц потер лицо. – Кто расскажет мне, как вылечить моего ребенка?
Джосс с Ивеном переглянулись. Лоренц продолжал:
– Она – это все, что имеет какое-либо значение. Вы что, не понимаете? Я не мог сидеть и смотреть на нее. Надо было что-то делать. Это моя вина, что она родилась такой.
– Сэр, – перебил его Джосс, – ген, который вы несете в себе, передается в одном случае из шестисот… Только тогда, когда мать является носителем такого же гена. Вы оба виноваты в том, что случилось, если слово «виноваты» здесь уместно.
– Определять, кто виноват, это ведь ваша работа? – на губах Лоренца появилась горькая усмешка. – Думаю, вы понимаете, что бывают случаи, когда человек сам определяет, виноват он или нет. Я уже несколько лет бьюсь над проблемой и скоро разрешу ее. Я знаю, что близок к разгадке, – он слегка оживился. – Я уже понял, как удержать нервные клетки от разрушения. Осталось только найти химический препарат.
– Доктор, – перебил его Ивен еще раз, – вы должны нам все рассказать, иначе вашей участи не позавидуешь. Скажите нам, как наркотик переправляется со станции?
– Вы не понимаете, у меня нет времени на ваши проблемы. Я решаю свои задачи, я шесть лет иду к разгадке.
Ивен встал со своего места, Джосс последовал его примеру.
– Доктор, – сказал Ивен, – простите, но мы вынуждены вас арестовать. Есть у вас на станции родственники или кто-либо еще, кому бы вы могли доверить уход за дочерью, пока ей не будет официально назначен опекун?
Лоренц побелел:
– Нет, она должна остаться со мной, вы не понимаете!
Джосс почувствовал жалость. Было ясно, что доктор отказывается признать происходящее правдой. Не было никакого смысла пытаться что-то у него выяснить.
– Ну что ж, – сказал он, – если вы отказываетесь говорить, мы решим эту проблему сами, – он повернулся к Ивену. – Может, Орловски?
Ивен кивнул.
– Доктор, – сказал он Лоренцу, – соберите вещи, мы отправляемся в полицейский участок.
Лоренц съежился:
