коленопреклоненных мужчин. Своим восхищением они обязаны воздать должное первой красавице города. Но сами мужчины Елену не интересовали, их внимание лишь раздражало, она еще переживала душевную драму, и любое напоминание о прошлом причиняло нестерпимую боль. Хотя Истомина довольно снисходительно относилась к собственным переживаниям, а «душевной драмой» несостоявшееся замужество Истоминой окрестила ее лучшая подруга – Настя. На почве неверного диагноза между подругами пролегла черная полоса. Хрупкая женская дружба находилась в полуразрушенном состоянии. Елена с брезгливостью относилась к любого сорта выяснениям отношений. Неминуемый на первый взгляд конфликт обходила стороной. При появлении на горизонте даже легкого облачка пряталась в свой кокон. Это – не мое! Не имею права думать об этом. Заповеди были схожи с командами, жесткие и суровые, они помогали Истоминой жить и выживать. Лена легко забывала людей, посмевших поранить ее душу, она вычеркивала из своей памяти и жизни тех, с кем годами общалась, дружила, сидела за одним столом. Она гасила приступы боли при расставании. Давила их, уничтожала. Нужно уметь избавляться от боли, лучше обойти лишние препятствия. Люди тоже могут являться труднопреодолимым барьером, более того, они способны создать стену между жизнью и человеком. Истомина никого не подпускала к себе близко, она научилась скрывать свои чувства, наловчилась прятать глаза под густыми ресницами от окружающих, чтобы никто не мог прочитать истину. И жизнь уступила девушке, предоставив ей возможность спрятаться. Внешний и внутренний миры Истоминой не совпадали, параметры были разными, видимо, тайный системный инженер перепутал шифры при установке программы. Несовпадения кодов придавали образу томный вид, окутывая Елену романтической вуалью. Истоминой не хотелось выходить из дымчатого кокона. Ей было уютно внутри. Внешние раздражители не касались чувствительной души. С Настей Лена продолжала поддерживать видимость дружеских отношений. Навязчивых кавалеров не замечала, прогоняя их с дороги своей надменной отстраненностью. Да они и сами легко отступались от неприступной девушки, с сожалением отмечая, что никакие ухищрения не в силах вызвать интерес в равнодушных глазах. Мужчины сдавались без боя, у них не было времени на долгие ухаживания. В автомобильном заторе всегда скучно и тошно. Иногда хочется разыграть карту, чтобы удивить окружающий мир невиданным фокусом. Утомленные длительным стоянием в угарном чаду водители были не прочь привлечь внимание незаурядной красавицы за рулем. Елена привыкла к назойливым окрикам. Она завела кондиционер и редко открывала окна в машине. Но погода не одобряла кондиционеры. Ласковое и доброе лето подарило светлые и погожие деньки, овеваемые легким ветерком, который озорно прикасался к прохладным щекам Елены. Стоило открыть окно, и тут же навязался дамский волокита, видимо, привык к женскому вниманию. Лена наморщила нос, пытаясь вспомнить облик незнакомца из серого ландо. Но не вспомнила. Лицо мужчины застряло в девичьей памяти смазанным пятном неопределенного цвета. Изящная сумочка, удобно устроившаяся на сиденье, вздрогнула и ожила, издавая глухие звуки.
Зазвонил сотовый. Истомина достала телефон, взглянула на номер, прижала аппарат к уху. Сотрудники ГИБДД в этом месте не пасутся. Можно всласть наговориться с любимой подругой.
– Настя? Привет, – прошептала Елена, придавая голосу как можно больше очарования. Истомина даже не шептала, она ворковала. Подруга уловила тональность, оценив мастерский прием, тут же встала в стойку. Настя сделала ответный ход, весело защебетав. Последовала долгая увертюра, радиоволны разносили по эфиру птичий перепев, будто две соловьихи решили поболтать перед походом на базар.
– Аленка, Алешка, милый мой, как я по тебе соскучилась, – клекотала Настя, а Лена брезгливо морщилась от шелестящих звуков. Истомина ненавидела фальшь в любом виде и упаковке. Она действовала на нее как удушающий газ. Фосген. Иприт. Истомина представила Настю в противогазе. Красивое зрелище, экзотическое. Ни в одном уголке мира не встретишь подобное чудо, только на улицах Петербурга и за определенную плату.
– Я тоже соскучилась, – сказала Елена, переходя на нормальный язык. Птичьи повадки не прижились, как сухая овсянка с утра, они с трудом пролезали в горло, раздирая до крови внутренности.
– Алешкин, давай встретимся сегодня вечером, – засюсюкала Настя.
– Давай, – сердито буркнула Лена. Ей не хотелось встречаться с Настей. Вместо заслуженного отдыха придется тащиться в кафе или ресторан. Настя не понимает, что после работы лучше всего залечь в ванну и мечтать там до девяти вечера. Подруга не любит одиночество, не переносит его, вообще не может находиться дома одна. Она вечно носится по разным забегаловкам, назначает кому попало встречи, и если желающих встретиться нет, бегает рысью по магазинам и бутикам. Домой является к ночи. Лена вздохнула. Женская дружба входит в ритуал повседневности. Нельзя нарушать традиции. Общественность осудит.
– В «Кофейной чашке»? – воскликнула Настя.
«Знает, что я терпеть не могу разные там „Кофейные чашки“, хочет деньги сэкономить, все подешевле ищет. Ждет, когда я приглашу ее в приличное заведение. А я соглашусь на „Чашку“, – подумала Елена.
– Идет, в семь, – неохотно согласилась Истомина и отключила сотовый. И заодно весь окружающий мир. Лена надела наушники. Джо Кокер. Лена решила дистанцироваться от внешних раздражителей, чтобы избавиться от назойливых подруг и звуков. С Кокером стало веселее. А печаль еще глубже легла на тонкое девичье лицо. В ушах Истоминой разливалась сладкая музыка. И сразу приплыли воспоминания. Олег, свадьба, фата, флердоранж. Рулетка. Казино. Елена отмахнулась, но прошлое не собиралось так просто сдаваться. Оно назойливо влезало в настоящее. Погожий день грозил пролиться затяжной депрессией. А воспоминания из прошлого года угрожали плавно перетечь в оставшуюся жизнь.
Еще недавно у Лены все было хорошо. Все было отлично. Просто супер. Она окончила экономический университет, получила блестящий диплом, с одного выстрела пробивающий дорогу в благополучное будущее. Диплом слегка исковеркали несколько четверок, но они не смогли испортить образ перспективного специалиста. В университете знали цену Лениного диплома и сделали все, чтобы девушка удачно устроилась после окончания учебы. Преподаватели устроили протекцию умной выпускнице – своей рекомендацией они почти что благословили Истомину, дав ей путевку в «большую жизнь». Через три месяца Лену назначили начальником отдела в банковской корпорации. Это была непростая организация. Она объединяла различные учреждения, работающие под эгидой государства. Банк особняком стоял в огромной череде ведомств и контор, занимающихся многообразной деятельностью. И хотя корпорацию украшало режущее ухо слово «Энтерпрайз», означающее направление деятельности отрасли, ничего общего с деятельностью корпорации это самое «Энтерпрайз» не имело. Магазины, коммуникационные сети, аудиторские организации, адвокатские конторы – это была лишь малая часть от общего списка пресловутого «Энтерпрайза». Елена не вдавалась в частности. Они ее мало интересовали. У женщины должна быть работа и квартира. Об этом с детства упрямо твердила мать Истоминой. Она неустанно вдалбливала в голову дочери прописные истины. Но Лена и без материнских слов знала, чего требовать от этой жизни. Истомина страстно хотела твердо стоять на земле обеими ногами без поддержки и поводыря. Ей не требовался костыль. Она отлично училась в школе, слыла примерной студенткой в университете. При этом умудрялась жить в русле общей жизни, не выделяясь из толпы. Никто не мог сказать, что она завзятая пай-девочка, нет. Обычная девчонка, каких много. Красивая, успешная, целеустремленная. Сияющий взгляд, в котором много моря и солнца. Душа распахнута навстречу миру. В ней не было страха. С такой девушкой легко дружить. Она всегда готова прийти на помощь. И она ни от кого не ждет зла. Лена не верила, что люди могут причинить боль просто так, от скуки. Она не верила, и ей не вредили. Будущее казалось Истоминой бесконечным шоссе, гладким и ровным, без сучка и задоринки. Лене хотелось прожить жизнь безукоризненно, без сбоев, и чтобы она катилась всегда вверх без остановки, без тормозов, осторожно обходя препятствия. Все так и шло. До поры до времени. И вот началась взрослая жизнь. На работу нельзя опаздывать, каждый день нужно приходить к определенному времени, и при этом иметь вид довольный и ухоженный. В корпорации «Энтерпрайз» не терпят нерях и засонь. И желанная работа быстро превратилась в рутину, а ухоженность в нудную обязанность. Лена часто вспоминала любимый университет, студенческую жизнь, веселые деньки. Учиться было трудно, зато впереди красной звездой сияла четкая и ясная цель. Нужно непременно получить диплом, чтобы удачно устроиться. Лена еще не знала, что процесс достижения цели приносит больше удовольствия, нежели результат. Диплом недолго радовал, он быстро реализовался, и сразу утратил свое целевое назначение, изжив себя за ненадобностью. Вдруг не стало цели. Будущее затуманилось. Оно скрылось за серой дымкой обыденности. И Лена впервые огляделась, вместо людей вокруг теснились сплошные серые пятна. До сих пор она никого не замечала, не видела, не обращала внимания, а ведь эти люди работают рядом с ней, о чем-то думают, наверное, имеют свое представление о ней, юной, мгновенно получившей
