336
На международном совещании национал-социалистов всех германоязычных территорий в августе 1920 г. в Зальцбурге, за одиннадцать месяцев до захвата Гитлером власти в партии, Немецкой социалистической партии была отведена зона деятельности севернее Майна, в то время как НСДАП действовала в областях южнее Майна.
337
При всем этом Гитлер постоянно старался как можно дольше держать на своем посту людей, которые уже вошли в курс дела и хорошо себя зарекомендовали, даже если они не были национал-социалистами, поскольку придерживался мнения, что лишь в этом случае можно осуществлять планирование на длительную перспективу.
338
Так, например, национал-социализм как система управления даже в последнее время изображается как чисто авторитарный режим, поскольку Гитлер якобы «не стремился к революции в смысле кардинальной ломки общественной структуры». Появившаяся сразу же после 1945 г. в западных странах официальная теория трактовала фашизм как обобщенное понятие систем правления группы государств (Германии, Италии и Японии), противостоявших в войне «демократическим» странам. После Нюрнбергского процесса и с началом «холодной войны» фашизмом стали называть не только национал-социализм, но и сталинизм, в то время как итальянский фашизм и режимы Франко и Хорти изображались как авторитарные и противопоставлялись тоталитаризму. С ослаблением «холодной войны» в 1960 г. возобладало представление, что итальянский фашизм — это развитый в полной мере тоталитаризм, а национализм — это один из способов его проявления. Мартин Липсет рассматривал фашизм в 1959 г. с позиций классового анализа и определял его как экстремизм среднего класса и неизбежное проявление западного общества, хотя ранее он называл страны восточного блока «империалистическими». Лишь после 1960 г. постепенно стали слышны голоса исследователей, рассматривавших это явление с позиций понятийного анализа. Они изучали фашизм не сам по себе, а с помощью исторических методов. Значительная заслуга в этом принадлежит прежде всего Эрнсту Нольте.
339
Так в тексте. Возможно или опечатка, ошибка переводчика, редактора, или корректора
340
10.2.1933 г. Гитлер сказал: «Немецкий народ… я клянусь, что буду действовать впредь так же, как и вступая в эту должность». 24.2.1933 г. он заявил: «Немецкий народ будет решать, давать оценку и судить и может распять меня, если сочтет, что я не исполнил своего долга». 24 октября 1933 г. он, выступая в берлинском «Шпортпаласте», сказал: «Если я буду заблуждаться или если народ сочтет мои действия недопустимыми, то он может казнить меня. Я готов к этому».
341
Как бы ни изображала ситуацию нацистская пропаганда, события нельзя было искажать вечно. В 1942 г. было трудно, а в 1944-м уже невозможно поддерживать веру в победу Германии. В начале 1944 г. русские перешли бывшую восточную границу Польши. В апреле они достигли румынской границы. Немецкие войска не смогли выдержать их массированного наступления в июне 1944 г. В июле были освобождены Минск, Вильнюс, Пинск, Гродно, Белосток и Даугавпилс. Немецким дивизиям в прибалтийских государствах угрожала опасность окружения. Красная Армия приближалась к Восточной Пруссии. Военно-воздушные силы союзников регулярно бомбили немецкие города, деревни и пути сообщения. В марте 1944 г. американцы совершили первый дневной воздушный налет на Берлин. В Италии немецкие войска были выбиты в мае со своих позиций и вынуждены были отступать. 4 июня союзники вошли в Рим. Спустя два дня англичане и американцы начали решающее наступление на западе.
342
Данные о государственном долге в 1933 г. варьируют от 12 (у Больмуса) до 15 миллиардов (у Пиккера), а к концу войны от 379,8 (Больмус) до 390 миллиардов (Пиккер).
343
Под программой здесь понимается не программа НСДАП из 25 пунктов, а программа мирового господства.
344
Геббельс еще 5.4.1940 г. говорил: «До сих пор нам удавалось держать противника в неведении о подлинных целях Германии, точно так же как и наши внутриполитические противники до 1932 г. не замечали, куда мы движемся, и не понимали, что обещание действовать законными способами было всего лишь уловкой. Мы хотели прийти к власти законным путем, но мы не хотели легально пользоваться ею… В 1933 г. французский премьер-министр должен был бы сказать (и я на месте французского премьер-министра сказал бы это): 'Рейхсканцлером стал человек, написавший книгу «Майн кампф». Мы не можем терпеть по соседству такого человека. Или он уйдет, или мы пустим в ход армию'. Это было бы совершенно логично. Нам дали время, чтобы пройти через эту рискованную зону, и мы смогли обойти все опасные рифы. А когда мы были готовы и хорошо вооружены, они начали войну».
