все свое актерское мастерство.
– Как хочешь, – сказал он и притворно зевнул. – Думаешь, мне приятно им заниматься? Мне просто не хочется привлекать лишнее внимание. Мне ведь легче с ним управиться, чем тебе.
– А разве здесь есть туалет?
– Конечно, – не моргнув глазом, ответил Мэнгри.
Линчо не долго колебался.
– Ну, давай, – скрепя сердце разрешил он. – Только быстро!
– Три минуты! – заверил Мэнгри и, ловко обхватив пленника за грудь, поставил его на ноги. Пленник приоткрыл глаза, но какой-либо интеллект в его взгляде не обнаружился. Он все еще находился под воздействием снотворного и ничего не соображал. Закинув его руку себе на шею, Мэнгри бодрой походкой направился в тамбур.
Раскрыв створки, он посмотрел по сторонам и увидел того же молодого человека в белой рубашке. «Парень, конечно, крепкий, – подумал Мэнгри. – Но грудь-то у него не железная!»
Он завел пленника в тамбур, прислонил к автоматически открывающимся дверям с грозным предостережением «Не прислоняться!» и посадил его на пол. Мужчина в белой рубашке повернулся и, сложив на груди руки, с излишним любопытством стал смотреть на Мэнгри. «Столько свободных мест, – подумал Мэнгри, – а он торчит здесь!»
Приветливо улыбаясь как старому знакомому, Мэнгри кивнул на пленника, вздохнул и сказал:
– Вотка! Пльохо!
Теперь руки у него были свободны. Мельком заглянув в вагон и убедившись, что никто не проявляет к тамбуру интереса, Мэнгри приподнял защитный кожух пневматического привода, который находился над дверями, и повернул красную ручку с надписью «Выключение дверей». Теперь створки можно было раздвинуть с относительно небольшим усилием. И уж совсем легко было вытолкнуть ногой пленника из вагона.
Мэнгри снова посмотрел на невольного свидетеля. Тот с отсутствующим видом наблюдал за происходящим. Мэнгри опять улыбнулся. Улыбка у него была сногсшибательная. Он знал ее магическую силу. «Пусть думает, что моему другу нужен свежий воздух».
Мэнгри сделал вид, что почесал поясницу, но на самом деле он проверил, на месте ли его револьвер. Он надеялся, что обойдется без стрельбы. Поднимать шум в вагоне было нежелательно. Вряд ли этот «качок» в белой рубашке настолько глуп, чтобы лезть на рожон. Рядом море, пляж, девушки. В такой обстановке даже у самых отчаянных героев пропадает желание рисковать жизнью.
Мэнгри взялся за створку дверей. Она шла тяжело, и Мэнгри понял, что надо раздвигать обе створки сразу. Он взялся за них и поднатужился, словно пытался разорвать крепкую ткань. Створки разошлись почти на метр. Этого достаточно. В тамбур ворвался горячий ветер и оглушительный лязг колес. Теперь надо действовать быстро и решительно, чтобы шокировать «качка» и парализовать его волю.
Мэнгри уперся руками в перегородки и поставил ногу на плечо пленнику. В это мгновение поезд въехал на мост. Очень кстати! Пленник пролетит через конструкции и упадет в реку. Через несколько суток его труп выловят в море без каких бы то ни было следов насилия… Мэнгри мысленно сосчитал: раз, два, три…
Кто-то с силой схватил его за плечо и отбросил назад. А-а, «качок» все-таки решил проявить геройство! С короткого разворота Мэнгри ударил его кулаком в челюсть. «Качок» всем своим весом обрушился на перегородку. Пришла пора достать револьвер. Мэнгри завел руку за спину, но «качок» неожиданно ударил его ногой в живот. В глазах у Мэнгри потемнело, он согнулся, но лишь на мгновение – работа в охранке приучила его легко переносить боль. Зарычав, Мэнгри сжал кулаки и двинулся на своего обидчика с желанием превратить его в отбивную. Тот достаточно профессионально изобразил боксерскую стойку. Мэнгри ударил левой, тотчас добавил крюком справа. «Качок» умело отбил оба удара. Мэнгри на мгновение повернул голову, чтобы посмотреть, в каком состоянии находится его пленник; поезд тотчас закачался на стыках, и спящий стал медленно вываливаться через проем.
Мэнгри издал восторженный вопль. Можно было вообще не прикасаться к пленнику. Через несколько секунд он сам неминуемо вывалится из вагона!
С удвоенной силой Мэнгри кинулся на противника, осыпая его градом ударов. Но тот перестал отвечать и кинулся к сидящему на полу пленнику. Еще мгновение – и несчастный свалится под колеса, но «качок» успел схватить его за лацкан пиджака. Он стоял на коленях спиной к Мэнгри и вытягивал несчастного из проема. Очень подходящий момент, чтобы одним ударом избавиться от двоих сразу! Мэнгри подпрыгнул, чтобы ударить «качка» в спину ногами, но тот вдруг отпрянул в сторону. Мэнгри угодил ногами в дверь, потерял равновесие и упал на пол. Пока он вставал, «качок» успел втащить пленника в тамбур и прыжком вскочил на ноги. Мэнгри увидел, как белая рубашка надвинулась на него, словно лавина, и последовало несколько точных и жестких ударов. «Качок» бил его наотмашь, и голова Мэнгри болталась из стороны в сторону, как у китайского болванчика. Чувствуя, что теряет контроль над ситуацией, Мэнгри резко опустил голову и боднул ею противника в живот. Тот отлетел к проему, едва не вывалившись наружу. Собрав все силы для последнего удара, Мэнгри отошел к противоположной двери и, закричав страшным голосом, кинулся на «качка»…
Мэнгри так и не успел понять, что произошло. Он рассчитывал вытолкнуть из вагона «качка» вместе с пленником, но, не встретив никакого препятствия, пулей вылетел через проем. Последнее, что отразилось в его сознании, был страшный свист в ушах и ощущение жуткой пустоты в животе…
Кирилл поднялся с пола, оттащил своего немощного двойника на середину тамбура и закрыл створки. Юля, должно быть, была свидетелем мордобоя и со шквалом эмоций и вопросов ворвалась в тамбур.
– Что произошло? А где Мэнгри? Господи, я так и знала, что это добром не кончится! У тебя губа разбита! А этот живой?
Кириллу стоило больших усилий снова отправить девушку в соседний вагон. Не успел он закрыть за ней дверь и заправить рубашку в брюки, как в тамбур влетел Линчо. Его ничуть не встревожило отсутствие коллеги по научным исследованиям, зато по отношению к своему пленнику он проявил едва ли не материнскую заботу. Опустившись перед ним на корточки, Линчо зачем-то стал торопливо расстегивать ему ворот рубашки и шлепать по щекам. Он что-то тихо бормотал, может быть, молил бога сохранить несчастному жизнь. Затем прижался к его груди ухом и на мгновение замер. Убедившись, что с пленником все в порядке и тот преспокойно продолжает дрыхнуть, Линчо наконец вспомнил про сообщника. Не зная ни одного слова по-русски, Линчо наудачу спросил Кирилла по-английски:
