Рябцев победно смотрел на меня и улыбался распухшими губами.
– Конечно, я не могу так складно произносить такие трудные и непонятные слова, – уважительно произнес я. – И вообще, если говорить честно, то я в химии – полный дуб. (При этих словах Рябцев презрительно усмехнулся.) Мне больше по душе Уголовный кодекс. Например, я хорошо знаю, что очень скоро гордость вашей школы Саша Рябцев будет сидеть на скамье подсудимых за соучастие в убийстве.
От этих слов ухмылка моментально сошла с разбитых губ Рябцева. Он вздрогнул и, резко вскинув голову, испуганными глазами посмотрел на меня.
– Что?! За какое еще соучастие?! – вызывающе произнес он.
– За обыкновенное! – рявкнул я, тоже перейдя на резкий тон. – Мой коллега Алексей Гусев позавчера разбился на Мокром Перевале! Экспертиза установила, что в двигатель его машины был залит какой-то углеродный химикат и на скользкой дороге заклинило поршни! Это преднамеренное, хорошо спланированное убийство, мальчик! И ты будешь за это отвечать перед законом!
– А при чем здесь Рябцев? – ринулась на защиту ученика Ольга Андреевна.
– При том, что Рябцев только что провел такую же реакцию, какая произошла в цилиндре двигателя «Нивы»!
– Вы дилетант в химии! – с презрительной усмешкой ответила Ольга Андреевна. – Вы не можете судить о том, какую реакцию провел Рябцев.
– Да, я могу только предположить! А окончательный вывод сделают эксперты! И с этой ампулой они разберутся, даю вам гарантию! До прихода милиции никто в лабораторию не зайдет!
Рябцев в порыве эмоций вскочил на ноги. Табурет с грохотом упал на пол.
– Что вы врете?! – дрожащим и плаксивым голосом крикнул он. – Я никого не убивал! Я…
– Не надо мне это говорить! – оборвал его я и хлопнул ладонью по учительскому столу, от чего Рябцев вздрогнул. – Все это будешь рассказывать под протокол следователю!
Рябцев торопливо провел ладонью по взопревшему лбу и с мольбой в глазах посмотрел на учительницу. Ольга Андреевна, сохраняя завидное хладнокровие, ровным голосом произнесла:
– Я ничего не знаю.
Рябцев повернул голову в мою сторону и облизнул распухшие губы.
– Я его не убивал… – повторил он. – Я его предупредил…
– О чем? – крикнул я, опершись о стол двумя руками и подав плечи вперед. – О чем ты его предупредил?
– О том, что залил ему в движок диоксид…
– Ты лжешь, пацан! – рявкнул я. – Ты хочешь уйти от ответственности, но этот номер у тебя не пройдет!
– Я говорю правду… – произнес Рябцев и всхлипнул.
– Кто тебя заставил это сделать?
Рябцев снова кинул молящий о помощи взгляд на учительницу, но ее лицо оставалось невозмутимым, как маска.
– Что ты на меня так смотришь, Сашенька? – нежным голосом спросила она и обворожительно улыбнулась. – Это твои дела. Отвечай на вопросы так, как считаешь нужным.
Это была откровенная подсказка. Ольга Андреевна переложила всю ответственность на плечи Рябцева. Парень повернул лицо в мою сторону. Губы его дрожали.
– Белоносов, – едва слышно произнес он.
Учительница по-прежнему оставалась спокойной. Вот это выдержка!
– Ты не спросил, почему он хочет убить журналиста?
– Потому что… – Рябцеву не хватало воздуха. – Потому что журналист пронюхал про метанофентанил.
– Про это? – уточнил я, подняв над головой ампулу.
Рябцев кивнул. Ольга Андреевна ахнула.
– Какой ужас! – произнесла она и потрогала свои порозовевшие щеки. – Боже мой, Саша! Значит, ты разлил по ампулам метанофентанил? Тебя заставил это сделать Белоносов?
Я круто повернулся к учительнице и с опозданием взмахнул рукой.
– Ольга Андреевна! Вопросы задаю я! Вы же подсказываете Рябцеву ответы!
– Ничего подобного! – с независимым видом ответила учительница. – Рябцев уже большой мальчик и вполне способен ответить так, как считает нужным. Я бы вообще вышла отсюда, но дело в том, что я – его классный руководитель и несу за него ответственность!
– Позвольте уточнить, какую ответственность?
– Моральную! – ядовито ответила Ольга Андреевна. – Да, я дала Рябцеву ключи от школы и лаборатории. Я попросила его провести несколько опытов для моей диссертации. Но я же не знала, что мальчик попадет под влияние Белоносова и станет синтезировать метанофентанил! Если бы я узнала об этом раньше, то, уж поверьте, не допустила бы изготовление наркотика в школьной лаборатории!
– Значит, вы подтверждаете, что в ампуле наркотик?
– Было бы странно, если бы я, химик, не знала, что такое метанофентанил, – ответила Ольга Андреевна
