пистолету.
В кармане у Андрея лежал ПМ, но Ласковин не стал заморачиваться с оружием – толчок от пола, толчок от скамьи и приземление двумя ногами на спину господина Айнаманнена. «Свидетель» хрюкнул и распластался на полу. Андрей отпихнул подальше пистолет и отвесил дозированный пинок в обтянутый пижамой бок, отчего господин Айнаманнен перевернулся на спинку. И получил умеренной силы фумикоми- гери, то есть ребром ботинка, в бледнокожий живот. Дабы не шустрил больше.
Вошь тем временем поднялся и первым делом подобрал пистолет.
Главный «свидетель» свернулся на полу клубком и вспоминал, какие мускулы отвечают за вдох- выдох.
– Пригляди за ним,– сказал Ласковин.
Через несколько минут, осмотрев дом, Андрей убедился: незамеченных обитателей не осталось. И ни один из телефонов не подает признаков жизни. Значит, кабелек у входа он верно определил.
Позади зала Андрей обнаружил спальню, а рядом – уютный кабинетик с сейфом и компьютером со всеми причиндалами: модемом, принтером и прочим. Что же касается спальни, то аскетической ее назвал бы разве что король Иордании.
Пока Ласковин делал рекогносцировку, финский гражданин оклемался. Но лежал тихо. Правильно его учили там, за бугром: не уверен – не рыпайся.
– Встать,– скомандовал Ласковин.
Клиент поднялся.
– Я буду жаловаться командиру части,– произнес он с достоинством.– Это произвол.
– Хоть финскому атташе,– хмыкнул Ласковин.– А насчет произвола ты, козлик, в самую масть попал. Марш!
И погнал финского подданного по направлению к кабинету, попинывая время от времени под зад, чтобы пошевеливался.
Определив господина Айнаманнена белым личиком к сейфу, Андрей приказал:
– Открой!
– И не подумаю! – нахально заявил финскоподданный.
Ласковин взял господина Айнаманнена за холеную руку (давненько эта рука топор не держала) и повернул на необходимый угол. Сектант взвыл. Андрей отпустил его и повторил приказ. Финн угрюмо молчал. Ласковин снова поиграл сектантской ладошкой. С тем же результатом.
– Можно я? – попросил Вошь.
– Попробуй.
Андрей не считал себя специалистом в допросах третьей степени.
– Руки ему скрути.
Пока Ласковин вязал финна шнуром от жалюзей, Вошь скинул куртку, закатал рукава и извлек на свет божий коммандовский тесак. Повертел его так, чтобы финский подданный разглядел каждый изгиб клинка… и вдруг резко полоснул себя по предплечью. Сектант дернулся от неожиданности, а Вошь прижал сталь к порезу, после чего с омерзительной улыбкой кинозлодея слизнул с клинка кровь. На бледной физиономии господина Айнаманнена крупными каплями выступил пот. Вошь поддел ножом пижамные штаны – ткань разъехалась, как бумага под бритвой.
– Ничего не говори,– тихо, почти шепотом произнес Вошь, наклоняясь к белой от ужаса физиономии сектанта.– Ничего не говори, ладно?
Тут даже Андрею стало не по себе, а уж финну… Тот устремил на Ласковина молящий взгляд. Кто бы ни натаскивал «свидетеля», мученика из сектанта явно не готовили.
– Код,– холодно уронил Андрей.
– Восемнадцать восемьдесят пять,– пробормотал «свидетель». И постарался незаметно отползти подальше. Вошь усмехнулся и прочертил кончиком ножа алую линию на щеке финна.
– Я же сказал, сказал! – взвизгнул сектант.
Если раньше он говорил по-русски очень чисто, то теперь в речи его явственно проступил акцент.
Сейф открылся, и Ласковин выгреб содержимое: бумаги, охапку паспортов, пачки денег.
– Ха,– уронил он.– Общак. В натуре.
– Так вы бандиты? – воскликнул господин Айнаманнен.
– Ну,– Ласковин повернулся, смерил мокрого, как мышь, финскоподданного долгим взглядом.– А ты думал, козлик, мы кто?
«Козлику» после «признания» Ласковина явно полегчало.
– Берите,– разрешил он.– Хоть все забирайте!
– Вошь, заткни ему пасть,– попросил Андрей.
– Совсем? – деловито спросил напарник.
– Я молчу! – в ужасе мекнул финскоподданный.
Андрей быстро просмотрел паспорта. Сразу же наткнулся на документы Иры и Даши, а чуть позже – на паспорт Дины Павловны Елаговой. Показал Вошу. Тот кивнул.
Ласковин сгреб в сумку деньги и паспорта, затем включил компьютер. Компьютер потребовал пароль.
– Ключ,– бросил Андрей.
– Зачем вам? – воскликнул Айнаманнен.
Вошь махнул ножом, и кусочек уха финскоподданного упал на ковер. Сектант взвизгнул, как подшибленная дворняга. И, отталкиваясь ногами, быстро отполз к стене. Забился в угол между стеной и книжным шкафом. Вошь неторопливо двигался следом.
– Ключ! – рявкнул Ласковин.
– Семь-три кей плюс!
Сработало. Среди прочих файлов Ласковин не без труда отыскал каталог, содержащий анкетные данные здешних «свидетелей». Их оказалось больше двухсот. Больше половины – военнослужащие. «Послушников» можно было с легкостью определить, открывая персональные файлы. Каждое «дело» было снабжено цветной фотографией. Военные, естественно, в форме. Наконец отыскался файл Елаговой. Фамилия, имя, отчество, год рождения, фото… и синим шрифтом, внизу страницы:
«Умерла 11 ноября 1997 года».
– Вошь,– позвал Ласковин.– Иди сюда. Хреновые дела.
Напарник Андрея обошел стол, посмотрел на экран. Прочел. Ласковин впервые в жизни увидел, что такое «тень легла на лицо». Вошь нажимал «Page Down», читал. Андрей не глядел на экран. Он воочью наблюдал, как над человеком сгущается тьма. Завораживающее зрелище.
Оба забыли о господине Айнаманнене.
А господин времени не терял. От пут он уже освободился и теперь очень осторожно передвигался вдоль шкафа. Если ему удастся незаметно открыть ящик и вынуть то, что там лежит, налетчикам крышка. Между ними и Айнаманненом – стол и пять метров пустого пространства. Слишком много даже для прыгуна- каратиста. Но для пули – в самый раз.
А вот пули для Айнаманнена у бандитов не было. Свои пистолеты они так и оставили в карманах верхней одежды. Сразу видно: не профессионалы. И это хорошо. Потому что он, Айнаманнен,– профессионал.
Так размышлял главный «свидетель» снизошедшего много веков назад и совсем не ему Откровения, пока поросшая белыми волосами мясистая лапа финскоподданного медленно выдвигала ящик и нашаривала собственноручно пристрелянный кольт «мустанг». Маленький, карманный, но достаточно смертоносный.
Ласковин уловил щелчок предохранителя, быстро оглянулся и понял, что не успевает. Неведомо как освободившийся пленник выбросил из-за спины руку и…
Звук пробившего кость клинка канул в грохоте выстрела. Пуля свистнула в каком-то сантиметре от головы Ласковина. Больше выстрелов не последовало. Нож, брошенный Вошем, торчал из глазницы «свидетеля». Айнаманнен корчился на полу, пистолет валялся рядом. Пальцы сектанта елозили по лицу, размазывая хлещущую кровь.
Вошь неторопливо обогнул стол, подошел к содрогающемуся телу. Не обращая внимания на вопли и судорожные движения Айнаманнена, Вошь наступил башмаком на подбородок сектанта, ухватился за
