– Вперед! Мешкать нельзя. Путь до Двери Ночи неблизок.
Бесчувственного Олмера несли на носилках Санделло и Оэсси. Никого иного к господину и отцу они не подпустили. Руки Злого Стрелка по-прежнему сжимали Черный Меч.
Зловещая тишина встретила отряд. Они миновали улицы портового города – и хоббит захотел умереть, потому что, казалось ему, никогда уже он не сможет жить, не созерцая эту красоту. Сады и дворцы, дворцы и сады – казалось, что каждый эльф здесь живет, как король.
Саруман что-то бормотал, со злобой кидая взгляд то на один дом, то на другой.
– О Великий! – не выдержал он наконец. – Позволь мне…
– Нет! – от громоподобного рева Дракона, казалось, сейчас расколются и рухнут тонкие шпили. – Мы пришли сюда с миром. Если на нас нападут – будем драться. Но только если нападут!..
Курумо пожевал губами, и Фолко разобрал часть фразы, произнесенной им себе под нос:
– А малая толика Огня Ортханка тут бы не помешала…
Город остался позади. Великолепная дорога, окруженная вечнозелеными зарослями, вела дальше на запад – через проход Калакирии к Тириону на Туне. Неусыпная стража должна была стеречь этот проход… но отряд продвигался беспрепятственно.
Пелори потрясали. Их гладкие, словно из стекла, стены возносились на головокружительную высоту. За спинами разгорался восход, и длинные тени торопились впереди них. Отряд по-прежнему окружало страшное, звенящее безмолвие.
– Похоже, Валар выполняют условие, – выдавил из себя Торин. Из-под шлемного налобья по лицу гнома катился пот, хотя вокруг царила приятная прохлада.
– Валар никогда не выполняют ничьих условий, – возразил Великий Орлангур. – Они ставят их – другим. И раз они бездействуют, значит, все идет согласно их плану. Кстати, вы помните о том, что Барда и Манве видят каждый наш шаг и слышат каждое наше слово?
– А чего нам бояться! – храбрясь, заявил Малыш. – Мы ж не воевать пришли. А если бы нам еще и пивка выставили – я бы хозяев здешних и вовсе зауважал!
Они шли – но силы не убывали, и длинные лиги казались короткими.
Миновали Тирион на Туне – но пуст был прекрасный город, и алмазная пыль его дорог ложилась им на сапоги. Фолко прикрыл глаза ладонью – эта красота, казалось, убивала.
– Теперь я понял, отчего сюда не допускали Смертных, – прошептал он. – Не следует нам видеть эту красоту, ведь равной ей мы никогда не сможем создать…
– Х-хе! Ошибаешься, – с прежней ехидцей заметил Саруман. – Будучи в Мире, не могли не знать Валар, что Смертные станут тянуться к Западным Пределам. Для себя создавали они уютный Валинор, словно простые люди, отделывая жилище по своему вкусу. Но забыли, что они НЕ люди. И НЕ эльфы.
И даже НЕ Майар. Вот и сотворили… запредельное. А раз запредельное – значит, и запретное. А раз запретное – …ну, ты и сам знаешь, чем кончил Нуменор.
В молчании миновали они и великий Тирион. Миновали, так и не встретив на пути ни одной живой души. Все словно вымерло в благословенном Валиноре, но хоббита не покидало ощущение, что за ним неотрывно следит чей-то пристальный взгляд.
«А что бы я сделал, окажись вдруг передо мной Бильбо? Или Фродо? – гадал Фолко. – Если бы они вдруг попросили меня отдать им Адамант?..»
Вопрос остался без ответа.
Проход Калакирии кончился. Черные стены гор отступили, взорам путешественников предстали зеленые холмы и равнины Валинора. Но не дано перу Смертного описать их красоту и величие. Не дано Смертному словами изложить то, что чувствовали друзья, глядя на сверкающую и величественную вершину Таникветила, на горы, что скрывали роскошь Валимара…
Грозный Эзеллохар они миновали в трепете и молчании. А солнце все никак не могло подняться над горизонтом, и казалось, что все еще продолжается день третьего марта, когда «Скопа» покинула Харадский берег…
Обогнув Валимар, они шли все дальше и дальше, не нуждаясь ни в сне, ни в пище, ни в питье. Шли в молчании – даже неугомонный Малыш притих. Молчал и Дух Познания, и Валар молчали тоже.
И сами Залы Мандоса миновали они – но не остановились. И дворец Ниенны, Матери Скорбей, – тоже. И остановились лишь на Последнем Берегу.
Пусто и тоскливо было здесь. Совсем не походила земля этих краев на радостный, счастливый Валинор. Впрочем, счастливый ли?.. Ваниар, Прекрасные Эльфы – чему посвящены были тысячелетия их пребывания у престола Манве? Собиранию знаний? Но лежащие под спудом – не обесцениваются ли они, никому не принося пользы?..
Так думал хоббит, стоя возле печальных волн Последнего Моря.
– Ну и где же эта ваша Дверь? – нарушил тягостную, невыносимую тишину Малыш.
– Терпение, – раздалось в ответ. Орлангур расправлял крылья. Золотая чешуя грозно сверкала. – Терпение. Нас пропустили до самого края… без драки. Быть может, все еще обойдется. Мне не дано провидеть будущее здесь.
…Никто не заметил, как на вершине недальнего холма, обрывавшегося к берегу крутым откосом, появилась высокая, исполненная величия фигура.
Зазвучал голос – и Фолко ощутил, как его охватывает трепет, такие сила и мощь чувствовались в нем.
– Я, Фионве, герольд Великого Манве, говорю вам – именующий себя Духом Познания да проследует к Эзеллохару! Остальные да ожидают здесь.
– Кратко и выразительно. – Саруман храбрился, но от взора хоббита не укрылась его дрожь. Эовин, не стесняясь уже никого и ничего, подошла к Фолко, обняла, прижалась… Глаза ее были закрыты. Губы безостановочно шептали… что? Молитву или проклятие?
Золотой Дракон одним движением взмыл в небо.
– Ждите меня! И… надейтесь!
Олмер застонал и пошевелился. Санделло и Оэсси кинулись к нему, однако Злой Стрелок неожиданно оттолкнул их. Лицо его исказилось от боли – однако он поднялся. Черный Меч грозно сверкал в руке. Нетвердыми шагами он направился к хоббиту.
– Мы… мы… в Валиноре? – прохрипел Король-без-Королевства.
– Да, – ответил Фолко, не опуская взгляда.
– Почему… почему же ничего не горит?!
– Мы прошли мирно.
– Мирно?! Это же западня! Используй Адамант, Фолко! Надо открыть Дверь, пока Орлангур удерживает Валар!
Олмер был поистине страшен. Черный Меч плясал в его руке, словно отыскивая жертву.
– Но нас пропустили! – воспротивился хоббит. – Мы не можем напасть первыми!
– Тогда они нападут на нас. – Олмер обессиленно закрыл глаза.
И тут из-за скрывавших Валимар высоких гор внезапно докатился первый громовой раскат. За ним второй, третий, четвертый… А потом к девственно-чистым небесам рванулся жирный, черный столб дыма. Вздрогнула земля, недальний холм рассекла трещина.
– Началось, – прошептал Саруман. – Ну что ж, мы еще посмотрим, способен ли я на что-нибудь, кроме как задирать лапу у забора! – И он принялся засучивать рукава, словно деревенский драчун.
– Открывай Дверь, Фолко! – прорычал Олмер. – Остальные, в круг! Надо дать ему время! Быстрее! Ломай ее, Фолко!
Громовые раскаты гремели все чаще и чаще. Столб дыма стал едва ли не шире самого кольца гор. И над их вершинами поднялась бледная аура странного пламени.
– В круг! – хрипел Олмер, чуть ли не силой расталкивая опешивших соратников по местам. И – успел в последнюю минуту.
Кто знает, как задумывали Валар это сражение. Наверное, полагали они, Золотой Дракон станет легкой добычей, а со всеми его спутниками играючи справится любой Майа.
Но все случилось не так. Фолко не видел Битвы Сил, но по тому, как дрожала земля и оползали холмы, раскалываясь на глыбы, по тому, как тьма заволакивала солнце, он понял – у Валар не получилось легкой
