Вместо ответа Данил кивком головы показал: уходим. Атаман засвистел, подражая ушастой ящерице. Тут же появились остальные. Спустя пять минут они были уже в полумиле от обиталища.
– Стой,– скомандовал Данил.– Дай руку! – И вложил в ладонь Кривого Ножа золотой перстень.
– Ты мне ничего не должен! – Атаман даже обиделся, но тут нащупал на печатке выпуклый пятиконечный крест и полоску меча внизу. Перстень Брата-Хранителя.
– Так ты его убил! – воскликнул он.
– Нет, он проиграл мне его в кости! – рассмеялся Данил.– Спот, что-то я озяб. Где тут можно выпить горячего вина?
– Лучше бы тебе не терять времени,– возразил Спот.– Как только узнают, Дорманожева свора пеной изойдет от ярости. Перекроют ворота – и концы.
– Как только узнают,– сказал Данил.– Но никак не раньше. Меня не видел никто, кроме Дорманожа. А я ни разу не слышал, чтоб труп поднял шум.
VII
Горы стояли над ними, величественные и тихие. Восходящее по левую руку солнце красило охрой края облаков, и длинные тени резали тропу поперек, упираясь в осыпь западного склона. Отдохнувшие парды рысили по забирающей вверх тропе. Впереди, на коротконогом коренастом звере – Камнепас, проводник, такой же приземистый и коренастый, как его пард, с пегой, веером, бородой. Данилу он нравился. Особенно тем, что с почтением отнесся к Ниминоа. Такое отношение – редкость в Хуриде, где женщину ставят чуть повыше кошки. С почтением и без страха. Сам проверил упряжь ее парда, подогнал поясной ремень.
– Горы, Демон,– сказал он Данилу.– Всякое случается.
Данила он не боялся, что тоже понравилось светлорожденному.
– Знаю,– кивнул он.– Бывал.
– И где же?
– Анты, горы Забвения, Вагаровы…
– Ну, тогда хорошо,– кивнул Камнепас.
Выехали еще затемно, миновали ворота, прикрыв серебром глаза стражников, а к восходу уже поднялись локтей на тысячу выше Засова. Сверху городок напоминал высунутый язык парда. Когда рассеялся туман, можно было разглядеть даже обиталище: черная блестящая крыша посреди коричневого прямоугольного подворья. Особого оживления Данил там не заметил. Значит, труп Дорманожа еще не обнаружили.
Впереди показалась гладкая, будто ножом отрезали, стена. Черный, с бурыми пятнами камень. Выше тропы не было.
Обеспокоенный Данил нагнал проводника.
– Ты же говорил – верхами пройдем!
– Говорил,– спокойно отозвался Камнепас.– И сейчас говорю.
– По этому? – Данил махнул в сторону подсвеченного солнцем монолита.
Проводник усмехнулся.
– По этому, Демон, по этому. Все увидишь, не торопись. Далеко еще.
Это Данил понимал. Гладкая стена казалась совсем близкой, но в горах расстояния обманчивы. Может, она не такая и гладкая, как кажется отсюда.
Спустя час въехали в небольшую долину с дождевым озерцом посередине.
Камнепас остановил парда и спешился.
– Поедим,– лаконично сообщил он. Его пард тут же принялся ощипывать темно-фиолетовые ягоды с ближайшего куста.
Разожгли костер, поели. Камнепас собрал полшапки ягод, бросил в кипяток, добавил меду, получилось вкусно. Данил и Ними выпили по несколько чашек, остаток проводник разлил по флягам, затем принялся собирать и увязывать сучья.
«Разумно»,– подумал Данил. Наверху топлива может и не найтись.
Тронулись. Выехали из долинки. Стена оказалась почти рядом. Подножие густо заросло ползуном. Интересная стена – будто кто-то отсек часть горы взмахом гигантского меча. Погода испортилась. С востока, наваливаясь на угловатые пики черными тушами, ползли тучи. Данилу это не нравилось. Ливень в горах может обернуться бедой. Однако проводника близость грозы не смутила. Он все так же весело насвистывал, покачиваясь в высоком седле.
Теперь они ехали вдоль обрыва. Данил заметил: Камнепас чересчур внимательно разглядывает переплетения плюща. Светлорожденный начал кое о чем догадываться. Вдали прогрохотал гром. Гроза приближалась.
– Стой,– скомандовал проводник.
Распаковав один из вьюков, извлек пару светильников, привязал их к шестам. Догадка Данила превратилась в уверенность. Ни слова не говоря, Камнепас вручил ему один из светильников, вскочил в седло, ухватился за ветку ползуна, заставил парда попятиться. Живой занавес отодвинулся, и Данил увидел то, что ожидал: вход в пещеру.
– Проезжай! – нетерпеливо крикнул проводник.– Тяжело держать-то!
Пард Ниминоа фыркнул и попятился. Не хотел под землю. Данил хлестнул его по крупу, послал вперед собственного зверя, и тот грудью подпихнул упрямца. Камнепас проскользнул следом, живой полог упал. Рассеянный свет струился сквозь переплетения стеблей. Камнепас высек искру, зажег оба светильника. Ниминоа показалось: стало темнее. Словно ночь наступила.
– Тронулись,– сказал проводник.
Широкий коридор плавно опускался в нутро горы. Иногда он раздваивался, иногда в стенах обнаруживались черные отверстия, открытые или затянутые паутиной. Толщина ее не очень понравилась Данилу. И само ее присутствие – тоже. Большие пауки вряд ли довольствуются слизнями и крысами. А пища пауков, в свою очередь, может посчитать пищей самих всадников. Да и сами пауки могут не ограничивать рацион только теми, кто угодил в сеть. Впрочем, каких только тварей не встречал Данил на западной границе Империи. И ничего. Выжил.
Сухой и теплый воздух напомнил ему воздух других подземных путей. В Вагаровых горах. В городах Малого Народа светлорожденный не бывал. Людей, которым вагары позволяли войти в сердце своих гор, можно пересчитать по пальцам одной руки. Но в рукотворных пещерах Данил провел достаточно времени. Вместе с Нилом Биоркитом. Тишина, темнота и неизвестность. Сама основа Мангхэл-сёрк. Только под землей по-настоящему ощущаешь дыхание Потрясателя Тверди. Только под землей исчезает Время. Может, поэтому вагары живут дольше обычных людей?
Данил вынырнул из воспоминаний, окинул взглядом Ниминоа и тут же понял, что ей далеко не так хорошо, как ему. Что ж, естественно для человека, впервые оказавшегося под землей. Если земле позволить, она выпьет тебя без остатка. Но если ее познать, она одарит тебя собственной силой.
Ниминоа оглянулась, улыбнулась в ответ на его улыбку. Она никогда раньше не слышала, как поет Данил. Он сумел подбодрить ее.
Ниминоа никогда не видела вьюги, да и снег – лишь однажды. Но песня тронула ее.
Камнепас придержал парда.
– Больше не пой, Демон,– сказал он.– Не стоит дразнить их.
Светлорожденный не стал уточнять, кого имел в виду Камнепас. Не хотел тревожить Ниминоа. Но когда впереди показался очередной отвод, поторопил парда и оказался между девушкой и черным зевом. На всякий случай.
Светлорожденный Данил Рус редко промахивался. Но иногда такое случалось. Если бы он
