жестокая бестия с ангельской внешностью и подлой душой…
Мимо проехал армейский джип с брезентовым верхом. Дикобраз с опозданием махнул ему, но джип, как ни странно, затормозил и дал задний ход. Остановился он не рядом с Дикобразом, а чуть поодаль. Двери закрыты, стекла подняты. Солнце, отражаясь в них, не позволяло увидеть, что происходит внутри машины. Казалось, водитель рассматривает Дикобраза и мысленно прикидывает, стоит ли связываться с этим коротышкой.
– Сюда подъезжай! – крикнул Дикобраз, показывая пальцем себе под ноги. – Что ты застрял там, как невеста перед брачным ложем? Смелее! Ну!
Джип тронулся с места и очень медленно подкатил к Дикобразу. И тут Гера увидел сквозь запыленное стекло знакомое лицо. Бармен! Тот самый сонный бармен, у которого они смотрели телевизор и который напоил их протухшим пивом! Он сидел на заднем сиденье за водителем и пристально смотрел то на Геру, то на Дикобраза. Потом он кивнул, его губы зашевелились. Он что-то говорил то ли водителю в пустынном камуфляже, то ли другим пассажирам, чьи тени двигались внутри салона, и вслед за этим на противоположном борту джипа распахнулись дверцы.
– Вам подвалило счастье лицезреть героев… – начал было рекламное вступление Дикобраз, но вдруг заткнулся. Из-за машины показалось узкое и морщинистое, словно высушенное, лицо пожилого человека в темном цивильном костюме. Крупная бородавка на подбородке, крючковатый нос, короткие седые волосы с выбритым пробором…
– Генерал Чеффиндж! – узнал мужчину Дикобраз и зачем-то распростер объятия. – Вот уж не думал… А мы вас вчера по телевизору видели и порадовались за ваши, так сказать…
Он не успел договорить. Генерал поднял руку и щелкнул пальцами. Тотчас по обе стороны от него выросли фигуры рослых парней в полевой форме. Они вскинули автоматы, поставили локти на крышу джипа и прильнули к прикладам.
Геру словно ветром сдуло со ступенек часовни. Схватив остолбеневшего Дикобраза за воротник безрукавки, Гера кинулся навстречу строю узкоглазых туристов, дружно шагающих по тротуару в одинаковых соломенных шляпах. Оглушительно прогремела автоматная очередь, по стене часовни пробежал пунктир, выбивая из древнего камня крошку и пыль. Подгоняя Дикобраза ударами по затылку, Гера вонзился в строй. Чтобы не выделяться среди малорослых туристов, он согнул ноги и пошел вприсядку. Солдаты выпустили еще по одной очереди. Под узкой крышей часовни со звоном вылетело стекло. На соседнем доме рассыпалось неоновое рекламное панно. Туристы ничуть не испугались происходящего. Они остановились, раскрыли рты, потом дружно зааплодировали и схватились за видеокамеры. Вчера их водили на карнавал, где грохотали петарды, сегодня утром им показали водный аттракцион, в котором что-то взрывалось и горело, и потому они восприняли стрельбу на улице как очередное представление.
– Прекратить огонь, – процедил генерал и сунул руку под пиджак, где у него был спрятан армейский револьвер. – За мной!
Громыхая тяжелыми ботинками, солдаты выбежали на тротуар и тотчас попали в окружение маленьких узкоглазых человечков. Издавая нежные мяукающие звуки, туристы восторженно смотрели на рослых бойцов и щупали их желто-серую форму.
– Дорогу! – закричали пехотинцы, не зная, как им освободиться от налипших на них туристов.
Генералу, чья внешность не привлекла внимания прохожих, ничто не помешало продолжать преследование беглецов. Он лишь раз обернулся на своих солдат, застрявших в группе туристов, словно Санта-Клаусы в толпе детей, сплюнул и процедил:
– Кретины!
Гера мог бы бежать намного быстрей и без труда затерялся бы в узких улочках, если бы не Дикобраз. Короткие ножки не позволяли ему набрать достаточную скорость, хотя он молотил ими изо всех сил. Огибая встречных прохожих и настырных продавцов сувениров, они пробежали мимо фонтана, пересекли сквер, прошли сквозь торговые ряды и быстрым шагом, напоминающим спортивную ходьбу, устремились к виднеющемуся впереди причалу.
Генерал тоже был не лыком шит и за генеральские погоны боролся с достойным уважения упорством. Хотя он жестоко страдал от одышки, расстояние между ним и беглецами неумолимо сокращалось. Как назло, Дикобраз окончательно выбился из сил, едва не впал в истерику и стал требовать у Геры пива. Гера несколько раз ударил его по почкам, надеясь, что это компенсирует потребность Дикобраза в хмельном напитке. Но обезвоженный коротышка окончательно пал духом и сослепу налетел на кофейный столик, за которым сидела зреловозрастная пара с бледными до синевы лицами. Женщина, облаченная в спортивное трико, которое детально подчеркивало все ее огрехи в питании, восседала на двух стульях сразу. От столкновения с Дикобразом стулья разъехались, и женщина с протяжным визгом провалилась под стол, увлекая за собой кофейную чашку, бутерброд и мужа.
Дабы избежать позорного скандала, Гера схватил Дикобраза за воротник и втолкнул его в первый попавшийся магазин. К счастью, в торговом зале толпился народ, который с увлечением рассматривал поделки из черного полированного дерева. Затесавшись в самую гущу покупателей, Гера остановился и перевел дух. На какое-то мгновение ему показалось, что они оторвались от преследования генерала, но тут вдруг кто-то сильно сжал его руку повыше локтя. Обернувшись, Гера увидел прямо перед собой хищный взгляд и орлиный нос.
– Не вздумай дергаться, – прошипел генерал, с многозначительным видом опуская свободную руку под пиджак. – Выходим из магазина! Быстро!
Дикобраз куда-то пропал. Возможно, он опустился на корточки и стал ползать под ногами посетителей магазина, хаотично меняя направление. От мертвой хватки генерала у Геры онемела рука. Еще бы! Чеффиндж держал вовсе не парня в рваной футболке и мятых джинсах. Он вцепился в свою честь и звание.
Гера попытался разжать цепкие пальцы генерала, но тщетно. Тогда он приподнял голову и громко сказал:
– Господа туристы, минуту внимания! Я хочу представить вам героя дня генерала Чеффинджа!
– Заткнись! – процедил генерал, но было уже поздно. Десятки глаз устремили взгляды на него. Генерал, выступавший по телевизору, оказался намного интереснее, чем высушенные корни деревьев и гипсовые статуэтки.
– Да! – продолжал голосить Гера. – Сегодня среди нас наш спаситель! Поприветствуем его! Аплодисменты!
