пешеходам. Тяжело дыша и по-прежнему не выпуская изо рта сигару, рядом с ним остановился Дикобраз.
– Я никогда в жизни столько не бегал, сколько сегодня, – признался он, окутывая себя табачным дымом. – Легкие болят, ноги горят, сердце заходится… У меня есть знакомый олимпийский чемпион по марафону. Надо будет взять у него методику тренировок…
– А у тебя нет знакомого патологоанатома? – спросил Гера.
– Нет, – честно ответил Дикобраз и перекрестился. – А зачем он мне?
– Чтобы заранее предупредить, от чего ты умрешь. А то будет человек зря голову ломать над твоими копчеными потрохами.
Дикобразу эти слова пришлись не по душе, но сигару изо рта он не вытащил. Тут регулировщик повернулся лицом к потоку машин и поднял палку над головой. Скопившаяся у перехода толпа пешеходов ринулась через дорогу. Гера уже поднял ногу, чтобы сделать шаг, как почувствовал, что по его щеке что-то ползет. Он машинально шлепнул по лицу ладонью и поймал пальцы с острыми длинными ногтями.
– Куда же ты от меня убежал, зайчик? – раздался тихий женский шепот.
Не веря ушам, Гера повернул голову и увидел припудренное лицо Розы с небрежно намазанными помадой губами.
– У меня еще никогда не было таких сексуальных трупов, как ты, – прошептала она и прикрыла свои блудливые глаза.
Гера хотел оттолкнуть от себя это ужасное существо, но тут под правое ребро ему ткнулся твердый предмет.
– Не дергайся, землячок!
Справа стоял Макс. Через его руку была перекинута куртка, под которой он прятал пистолет. Дикобраз опять куда-то пропал.
– Сейчас разворачиваемся и тихо идем в обратную сторону, – сказал Макс.
– В обратную – это куда? – уточнил Гера.
– Не прикидывайся идиотом и не маши руками, – предупредил Макс. – А то сделаешь себе только хуже.
Гере было явно не по пути с Максом. Он сложил руки рупором и крикнул регулировщику:
– Hey!! Goat!!
В переводе на русский это означало: «Эй, козел!» Неизвестно, почему регулировщик принял эту фразу в свой адрес, тем не менее он оглянулся и малиновыми глазами уставился на Геру и Макса, пытаясь определить, кто из них решился на такую дерзость. Убедившись, что молодые люди стоят с закрытыми ртами и смотрят на него с почтительными улыбками, регулировщик отвернулся и уже был готов дать старт машинам, как Гера снова крикнул:
– Goat! Goat! Goat!
Опустив плечи, регулировщик круто повернул голову, сошел со своего поста и с нехорошими намерениями двинулся на молодых людей. Макса это не испугало, и он с такой силой сунул ствол пистолета под ребро Гере, что у того свело дыхание. Чтобы не остаться в долгу, Гера саданул Макса кулаком по почкам. Макс с трудом удержался, чтобы не звездануть Геру рукояткой пистолета по голове.
– В чем дело?! – свирепым голосом спросил регулировщик под аккомпанемент протяжного воя автомобильных сигналов.
– Все в порядке! – заверил Макс, мягко надавливая стволом на печень Геры. – Это не мы кричали! Это был какой-то ненормальный! Он скрылся за тем домом!
– Еще раз услышу – отведу в участок обоих! – пригрозил регулировщик и, помахивая палкой, не спеша пошел на свой пятачок, перед которым дрожало и ревело от нетерпения стадо машин.
Гера еще раз от души врезал Максу по почкам.
– Где Лисица, скотина? – спросил он.
– Сейчас отойдем за угол, и я тебе скажу, – пообещал Макс.
– Не отойдем, – со злорадной усмешкой ответил Гера. – Я еще не обозвал регулировщика бараном.
– Чего ты добьешься? Нас обоих отведут в участок, – напомнил Макс.
– И найдут у тебя пистолет. Представляю, какое глупое будет у тебя выражение лица.
– Что ж, – мрачным голосом ответил Макс. – Ты сам напросился. Я пристрелю тебя здесь и столкну под машину. Тогда посмотрим, у кого выражение лица будет глупее.
Гера охотно поверил в то, что Макс намерен осуществить свою угрозу, и в то самое мгновение, когда регулировщик взмахнул палочкой, кинулся через дорогу наперерез машинам. Это был рискованный трюк, зато Макс вместе со своим пистолетом и вульгарной Розой остался на одной стороне улицы, а Гера, маневрируя между машинами, быстро приближался к другой. Транспортный поток разделил их подобно непроходимой бурной реке.
Ловко выпрыгнув из-под колес карьерного самосвала на тротуар, не оглядываясь и не останавливаясь, Гера побежал под уклон улицы, ведущей к набережной. Из-за ствола большого дерева, которое оказалось на его пути, неожиданно появилась довольная физиономия Дикобраза. Казалось, что сигарный дым струится не только изо рта и ноздрей Дикобраза, но также из его ушей и глаз. Гера хотел с лету врезать кулаком по сигаре, но Дикобраз предусмотрительно спрятался за деревом.
– Ты что, обиделся на меня? – задыхаясь, кричал Дикобраз. – Да постой же ты! Дай мне сказать! Я своим исчезновением хотел ввести их в заблуждение!
– Теперь меня введи в заблуждение! – попросил Гера, запрыгивая на подножку автобуса, у которого не
