Продавцы одежного магазина узнали Клима, который купил у них сегодня утром обновку, но улыбаться ему не стали, ибо их сильно смутил Кабан. Перешептываясь и стараясь не выходить без острой надобности из-за прилавка, они пристально наблюдали за тем, как Клим подбирает для своего товарища одежду, прикладывает к его засаленной груди рубашки разных фасонов и цветов и любуется прищуренным глазом, как если бы выбирал обои для туалетной комнаты. Испугавшись, что этот процесс может безнадежно испортить товар, в торговый зал рискнул выйти самый плечистый и отважный менеджер. Заслонив собой вешалки с рубашками, аки свое дитя, он поинтересовался, какую рубашку господа подбирают и какой суммой располагают. Клим через плечо сунул ему кредитную карточку, и менеджер удалился на непродолжительное время. Вернулся он другим человеком, хотя было видно, каких титанических усилий ему стоило улыбаться и вести себя дружелюбно. Он принес с собой белую шелковую рубашку, черные брюки с едва заметной серебристой полоской и туфли.
– Вашему товарищу я бы порекомендовал эти модели, – сказал он, незаметно обрывая ценники.
Переодеваться в тесной кабинке со шторкой Кабан отказался наотрез, и пришлось возвращаться домой, чтобы примерить обновку. Менеджер был прав, с Кабаном произошли разительные перемены. Можно было сказать, что это уже другой человек, одетый с иголочки, во все новенькое и блестящее, как конфетный фантик. Вот только лицо здорово портило общее впечатление; можно было подумать, что молодой богатый человек в Хэллоуин нахлобучил маску вампира или какого-то серийного убийцы. Но Клим не сказал Кабану об этом, лишь посоветовал сходить в салон красоты «Чародей», потому как исправить лицо Кабану можно было только чарами.
После недолгих поисков Клим завел своего телохранителя в какую-то роскошную студию красоты, где битый час над его лицом трудилась целая бригада парикмахеров, визажистов и косметологов, пытаясь вылепить из физиономии Кабана нечто более-менее благообразное. Когда Кабан вышел на улицу, у Клима мурашки поползли по спине. На него надвигалось странное существо, полуробот-получеловек с выщипанными бровями. Под толстым слоем тонального крема теперь лишь угадывался узкий лоб, свирепые надбровные дуги, глубокие садистские складки на щеках. Широкую челюсть да изогнутые коромыслом губы замаскировать не удалось. Кабан по виду Клима понял, что фокус не удался, и немедленно смыл грим в фонтане, оставив на поверхности воды жирные розовые пятна.
Наверное, сделал он это зря, потому как на входе в казино, которое Клим выбрал в качестве источника информации для новых романов, Кабана остановили накачанные парни с пластиковыми карточками на груди.
– К сожалению, вас мы не можем пропустить, – сказали они Кабану, профессионально оттеснив его от Клима, который шел первым.
Клим не знал, что такое фейс-контроль, и начал возмущаться.
– По какому праву? – подбоченившись, закричал он. – Чем он вам не понравился?
– Вас мы не задерживаем, молодой человек, – с каким-то скрытым смыслом сказал Климу один из парней.
– Да вы знаете, кто я такой? – кипятился Клим. – Да я сам Клим Нелипов!
– А нам хоть Клим Ворошилов. Вас мы пропускаем, а этого – нет…
Кабан сопел и поглядывал на Клима, как служебная собака в ожидании команды «фас».
– Да это мой личный телохранитель!
– Примите наши соболезнования…
Кабан начал было ломать входную дверь, тяжелую и очень красивую, но парни быстро и без особых усилий вывернули Кабану руки и связали их за спиной бантиком.
– Теперь все понятно, – примирительно сказал Клим, инстинктивно догадавшись, что следующим будет он.
Он попросил Кабана поскучать немного в сквере напротив и в качестве компенсации выдал ему всю оставшуюся у него наличность. В казино Клим был первый раз в жизни и, зайдя в огромный зеркальный зал, удивился тому, насколько различались его представления о казино и реальность. Вокруг великого множества игровых столов кучковались потные и нездоровые с виду люди. Особенно много было узкоглазых девушек – китаянок или вьетнамок. Они сверкали глазками во все стороны, торопливо расставляли на игровом поле фишки, украдкой пересчитывали купюры и что-то записывали в блокноты. Понаблюдав за игрой, Клим понял, что для начала должен приобрести фишки.
– Привет, я Клим Нелипов! – представился он миловидной девушке, сидящей за бронированным стеклом, и кинул в выдвижной ящик кредитку.
– Очень приятно, – ответила девушка через встроенный над стеклом динамик. – Сколько вам?
– Штук десять, – ответил Клим.
Он подошел к ближайшей рулетке, рассыпал фишки по зеленому сукну и принялся ждать выигрыша. Впрочем, выигрыш мало его интересовал. Клим искоса поглядывал на охваченных азартом китаянок и на крупье с индифферентными, как у манекенов, лицами и ждал, когда его начнут узнавать. За этим занятием он даже не заметил, как крупье слизал его фишки с игрового поля и начал новую игру.
– Я Клим Нелипов! – сказал он ему и приветственно взмахнул рукой.
– Удачи вам! – пожелал крупье и кинул шарик в рулетку.
«Что за люди! – раздосадованно думал Клим, снова направляясь к бронированному стеклу. – Совсем литературой не интересуются!»
Он взял еще десять фишек и поставил их башенкой на игровом поле у другой рулетки. Там тоже никто его не узнал, и фишки так же смели подчистую. Очаровательная брюнетка поднесла ему поднос с напитками. Клим выбрал себе коньяк и джин с тоником, выпил все это залпом и опять направился к бронированному стеклу.
– Давайте сразу двадцать! – попросил он, внимательно всматриваясь в лицо девушки. «Чует мое сердце, что мое имя ей знакомо!»
На этот раз он расставил фишки сразу на трех полях, перебегая от одного к другому. Девушка с бесплатными напитками преследовала его по пятам, и Клим с удовольствием выпил еще два коньяка и два джина с тоником.
