– Догадываюсь, – хмуро сказал волшебник. – Сила в тебе немалая, но вся от ненависти. Боюсь, как бы тебе се не потерять – когда насытишься местью.
– Если при этом падет Радуга… – напыщенно начала Тави, однако Акциум тотчас перебил ее:
– А ты хорошо представляешь себе, что произойдет, если Радуга и в самом деле падет?
– Н-ну… – замялась Тави. Досадливо нахмурилась, но потом честно призналась:
– Не знаю. Но хуже не будет уж точно.
– А почему? – тотчас спросил Акциум. – Я, конечно, долго просидел под землей… – Он подмигнул Тави. – Но равнять меня со слепым кротом, по-моему, не слишком-то разумно.
– Я не равняю! – обиделась Тави. – Но Радуга – злодеи… Они убивали, жгли, разоряли…
– Это потому, что так случилось с твоей семьей, – безжалостно уронил Акциум. – А те, кого это не коснулось?
– Тогда откуда ж мятеж? – немедленно поддела мага Тави. – Откуда такая волшба в Мельине?
– Может, пираты по реке поднялись? – предположил Акциум, но не слишком уверенна.
– Пираты? – хмыкнула девушка. – Сейчас, по осени? Едва ли. В южных морях уже вовсю штормит. Они появились бы раньше – или позже, уже после нового года.
– Ну, тогда не знаю, – проворчал Акциум. – Но ты не уводи разговора, не уводи. Почему ты так уверена, что остальным это тоже надо – повернуть власть Радуги?
– Потому что тогда бы колдовать могли все… – вырвалось у Тави. Опомнившись, она зажала рот ладонью, но было уже поздно.
– И знаешь, что тогда будет? – немедленно подхватил волшебник. – Ты можешь представить себе, что это такое – вырвавшаяся на свободу Сила, Сила, истекающая через сотни тысяч источников, через мириады рвущих ее на части жадных рук? Ты понимаешь, что ты хочешь дать детям играть даже не с огнем, а с... с… Ты хочешь просто бросить их всех в самое сердце лесного пожара – и гордо назвать это свободой!
Несколько мгновений Тави молчала, ошарашенная не столько даже отповедью старого волшебника, сколько его последней фразой.
Бросить их всех в самое сердце лесного пожара…! Всех… Всех? ВСЕХ!!!
– Ты хочешь сказать – магия отнюдь не удел избранных? – замирая, произнесла она.
– Гм... язык мой – враг мой. – Маг досадливо нахмурился. – Конечно, Тави. Конечно. Далеко не все умеют играть на лютне, но касаться струн и извлекать из них звуки могут все, если только они не лишены рук. Хотя в этом случае можно воспользоваться зубами. Ну так вот и с магией то же самое. Я, если честно, считал – это все и так знают… Старый дурак.
Так вот представь, что будет, если все вокруг примутся терзать лютни, Тави. А ведь магия – это отнюдь не столь безобидная вещь. Ты согласна? Невежда никогда не сыграет сложную и тонкую мелодию, но чисто случайно... его какофония… если применить это к магии... может вызвать к жизни такие создания, что лучше бы сотворившего такое... заранее с жерновом на шее – да в воду.
Собственно говоря, все Ордена магов только тем и заняты, что не дают неразумным детям спалить самих себя – и все окружающее вместе с ними.
– Не правда! – не выдержала Тави. – Властью они заняты! Властью! И наживой! Мой Учитель говорил…
– А кстати, кем был твой Учитель? – тотчас подхватил Акциум. – Мы немного уже говорили об этом... и я считаю его покинувшим Радугу чародеем, причем весьма высокой ступени, иначе он не смог бы научить тебя так ловко чувствовать Силу. Опиши мне его! Я знал в лицо многих из Радуги... очень даже многих.
– Хорошо, – чуть растерянно ответила Тави. – Он был высок... много выше среднего роста. Очень худой. Лысый. И такой... лицо такое... костистое. Очень-очень, так что я сперва даже пугалась, а потом он объяснил мне, что это у него после неудачного наложения заклятия…
– Худой... лысый... костистый череп… – забормотал Акциум. – Нет. Не знаю такого. Среди высших иерархов такого точно не было. Орла... то есть боги меня вразуми, кто же это может быть? – Он с неожиданной пристальностью взглянул на Тави. – Ничего не приходит в голову. Это плохо, очень плохо. – Он казался до крайности озабоченным.
– Это что, так важно? – в упор спросила Тави.
– Сейчас – нет, но чует сердце, потом еще аукнется… Хотя ты права, нынче нам об этом думать пока рано.
– А о чем надо? – немедленно спросила девушка.
– О том, откуда взялись эти козлоногие и как с ними справиться, – со всей серьезностью ответил маг. – И еще... о том, во что выльется нарушение мной запретов.
– Ты их нарушил? – изумилась Тави.
– Конечно. Когда покинул келью.
– И что теперь? – Невольно в ее грудь вползал холодный страх. – Что теперь будет? Что мы можем сделать?
– С Заточившим меня – увы, ничего, – мрачно ответил Акциум. – Его невозможно убить, с ним невозможно справиться силой оружия, его можно только переубедить.
– А почему он тебя заточил? – пошла на второй круг Тави.
– Не будем об этом, – отрезал Акциум. – Не будем об этом больше. Пожалуйста.
– Хорошо, – уныло ответила Тави. Однако сразу же:
