— Ты супермуж! Я люблю тебя!
— И еще сюрприз. Я разговаривал с боссом, он занял мне денег на твою учебу в штатах. Не надо писать в фонды и благотворительные организации…
— Ты — умничка! Ты — гений! Я обожаю тебя!
— И я тебя!
— Сильно?
— Сильней не бывает!
Он откупорил бутылку французского шампанского. Зашипела пенная жидкость, пузырясь и искрясь… Они выпили. Сладко-кислые газы ударили в нёбо. Зашумело в голове.
Они посмотрели с любовью друг другу в глаза.
Губы их слились в упоительном поцелуе. Они целовались и целовались… Глоток воздуха — и снова их губы сплетаются. Он расстегнул ей блузку и впился в торчащий розовый сосок. Рука Кати нагло потянулась к молнии его брюк. Вжикнула молния. Ее нежные пальчики нашли его солдата, который уже был в полной боевой готовности. Он запустил свою руку под юбку…
Максимова завелась.
Она приспустила ему брюки и плавки до колен и повалила его на мягкое сиденье. Рывком сорвала с себя колготки и трусики, влажные от сильного желания. Ее горячее тесное лоно взяла в сладкий плен его бойца и стала его интенсивно массажировать…
Такого секса у них давно не было. Катя, будто бешеная тигрица, набросилась на Алексея. Отбросила все комплексы и запреты — и в бой! «Порвала» гражданского мужа, как Тузик грелку… Художник сильно не сопротивлялся, и, после жаркой схватки полов, остался страшно довольным. Впрочем, как и Катя.
Всю ночь они любили друг друга…
Вторая часть Марлезонского балета…
До боли знакомый антураж: улица 26 Бакинских комиссаров, напичканная домами, магазин «Польская мода», рядом — девятиэтажка, где три подъезда.
Та же сцена, те же главные герои — бывшие супруги. Только теперь они в окружении массовки: Катя, Баум и Страус. Братки застыли у «Мерседеса» как статуи. Непроницаемые лица, сцепленные перед собой руки. Под пиджаками не видно пистолетов, они за ремнем. Братки словно преданные собаки — готовы бросится на обидчика хозяина и разорвать его в клочья. Но обидчик — всего лишь женщина, и хотя агрессивно настроена по отношению к боссу, вряд ли она набросится на босса. Эмоции, обидные слова — это не физическая угроза. Вот если бы она пушку вытащила. Тогда бы братки показали себя во всей красе.
Катя держалась уверено, с любопытством разглядывая бывшую супругу Алексея.
«И с этой стервой он жил четыре года?! Бедняжка!»
Вера нервничала, оценивающе и с нескрываемой ревностью смотрела на девушку. Да, она моложе Веры, красивее. Одета со вкусом, дорогие вещи. А ее изящное кольцо с переливающимися всеми цветами радуги брюликами? Просто бьет под дых! Ей такие безделушки Леша не покупал.
«Самоуверенная, смазливая сучка!»
Лицо экс-жены скривилась. Кисло улыбнулась.
— Нет, Полина никуда не поедет. Тем более за тридевять земель, на самолете.
Художник нахмурился.
— Ты не хочешь счастья своему ребенку. Она поедет, посмотрит мир, поучит язык. Тем более я за все плачу.
— Я сказала, нет.
— Сколько тебе надо бабок?
— Нисколько.
— Ты почему такая трудная?
— Какая есть. Ничего у тебя не получится. Угроз я твоих не боюсь. И дружков твоих тоже. Если что — заявление в милицию напишу.
Художник снисходительно улыбнулся. Гора не идет к Магомету. Ну, никак. Пора Магомету сделать решающий ход. В рукаве у него есть джокер. Он-то и поможет решить его проблему. Буквально накануне Тимофей познакомил Алексея с одним солнцевским авторитетом по прозвищу Ставр, с тем самым, кто несколько лет назад предупредил сибирского авторитета о готовящемся на него покушении. Художник стал невольным свидетелем телефонного разговора Ставра со своим бригадиром. Из разговора Алексей неожиданно узнал одну любопытную информацию, которая непосредственно касалась его экс-жены. Вернее ее друга. И эту информационную бомбу он готовился взорвать прямо сейчас. Естественно, на пользу дела.
— Ладно, зайдем с другого бока. Я знаю, у тебя есть ухажер — бизнесмен. Так вот, люди говорят, он хрусты должен местной братве. Бэху пацановскую хорошенько поцеловал…
Лицо Веры удивленно вытянулось, глаза округлились: откуда он знает.
— …А у него напряг с бабками — его магазинчики ОБЭП накрыл: водкой паленой торговал. Так пацаны ему счетчик включили. А он телится, а зря. Ребята там серьезные — могут и деревянный макинтош ему подогнать. Как тебе такая перспектива? Как будешь своего ненаглядного спасать?
Веры стояла подавленная. Словно подбитая камнем дворняжка. «Дворняжка» теперь не лаяла громко, а лишь скулила. Жалко и боязливо.
— Кто тебе… об этом сказал?
— Какая разница. Люди говорят… Предлагаю сделку. Ты мне — Полинку, а я решаю проблему твоего суженого-ряженого, договариваюсь с кредиторами. Идет? Ты же не хочешь, чтобы твой любимый пропал без вести? Или был убит около этого подъезда прямо на твоих глазах, а?.. А так, Верунчик, будет — дела его плохи, ему не выкрутиться. Ребята эти серьезные, они хватку свою бульдожью не на миг не ослабят. Так как, Верунчик?
— Как ты сможешь это уладить?
— Это уже не твоя забота.
— Ах, да, я забыла кто ты теперь, ты же…
Вера хотела сказать: «бандит», но передумала. Она была прижата к стенке. Ей нечем было крыть джокера Алексея. Просто нечем. И она сдалась. На милость победителя.
Серебристая стальная птица «Боинг»- 747 стремительно набрала высоту. Пассажирам воздушного гиганта предстоял длительный путь до Нью-Йорка.
Доверенное лицо Тимофеева Рудаков Алексей Владимирович отправился в месячную командировку в США решать кое-какие проблемные вопросы с американскими и русскими партнерами босса. Второй задачей было найти новые рынки сбыта русской водки, никеля, алюминия.
Рядом с Художником сидела Катя и дочь Полина. Полина с интересом смотрела в иллюминатор на искрящуюся тундру из облаков и тискала плюшевого слоненка. Вертелась она как юла. За семейством Художника, развалившись в мягких креслах, расположились Кот и Прибалтика. В ряду напротив — еще двое бойцов новоявленного сибирского авторитета — Баум и Кузя. Кузя — бывший кагэбэшник, приближенный Прибалтики. Все товарищи бандиты в цивильных костюмах, в рубашках светлых тонов, при галстуках.
Они пока не ведали, что находятся под колпаком у Конторы.
В конце салона переглядывались, перемигивались и перешептывались двое мужчин с ярко выраженными фээсбэшными физиономиями. Капитан Рокотов и майор Агеев. По приказу своих начальников они отправились в Нью-Йорк следить за Художником и его компанией. Работники ФСБ должны были наблюдать за перемещениями сибирской шайки-лейки по вражеской американской земле, собирать о братках оперативную информацию, особенно об их главаре, отслеживать криминальные связи, искать компромат, рассекречивать тайные оффшорные схемы и предотвращать будущие преступления. Отправляясь в далекое путешествие за океан, труженики разведки в тайне надеялись совместить полезное с приятым. Помимо службы, что порой и опасна и трудна, в заморском мегаполисе их интересовал и хороший отдых. (Если, конечно, удастся!) Например, посетить казино или бар. Или переспать в гостинице со смазливой проституткой. Американок они еще не пробовали! Расходы естественно списать на оперативные
