Досада его улеглась к тому времени, когда он вошел в дом. Граф чувствовал себя настроенным очень решительно.
Не обращая внимания на озабоченные возгласы слуги при виде его мокрой одежды, он взбежал по лестнице и звонком вызвал своего лакея. Обычно невозмутимый Джимсон и то посетовал над плачевным видом новой серой шляпы его светлости и покачал головой, увидев заляпанные грязью сапоги, когда снимал их с ног своего хозяина.
Уразумев, что граф не желает обсуждать плачевное состояние своей одежды, да и вообще ничего, Джимсон не обиделся, а поступил очень мудро, занявшись своим делом в полном молчании, и был вознагражден тем, что через некоторое время Тиндейл хлопнул его по плечу, сказав короткое «спасибо». Граф вышел из комнаты снова настоящим джентльменом.
…В последующие несколько дней лорд Тиндейл обнаружил, что леди Денби стала удивительно неуловимой, имея в виду все эти ее миленькие планы на будущее, о которых она упоминала во время их последней прогулки.
В первых двух случаях, когда он нанес ей визит, ее не было дома.
На следующий день он заранее послал ей записку, указав час своего визита. Но ему было сказано, что ее светлость не принимает. Она, похоже, простудилась во время дождя. Доктор советовал ей воздержаться от приемов.
Граф воспринял эту новость с невозмутимым спокойствием. Он попросил передать Фелис чувства своей симпатии, а затем просто ушел. Однако, если быть точным, его чувства не имели ничего общего с тем огромным букетом цветов, который он чуть позже послал для «страдающей».
Решимость графа нисколько не поколебалась. Но печаль его удвоилась. Потому что именно в это время миссис Робардс была так же неуловима, как и леди Денби. Он пришел к выводу, что второе его появление в Альмаке будет большой ошибкой, учитывая те разговоры, которые вызвало первое. Он никогда раньше не давал повода для сплетен. Да, но раньше он не был в такой ситуации!
Тендейл всегда знал, чего он хочет – или не хочет – от женщины, которая привлекала его внимание. И он был достаточно осторожен, чтобы не вовлекать порядочную молодую особу в свои амурные дела, ради ее же блага.
Сейчас он был неуверен в себе. И это его беспокоило. Он не мог понять свои чувства к рыжей красотке.
Он ведь не влюблен действительно! Да он и не верил, что с ним такое может случиться. Однако Чарити интриговала его и привлекала. Фактически это желание разгадать ее загадку, узнать, кто же такая на самом деле Чарити Робардс – это желание становилось для него навязчивым.
Тиндейл пришел в ярость, услышав, что Горация распространяет сплетни про сестер. Но если миссис Робардс не такая уж и целомудренная, то у него больше шансов вступить с ней в романтическую связь!
Ради будущих хороших отношений Филиппа с его мамашей и ради своих будущих наслаждений, он должен надеяться, что его прекрасная леди окажется более доступной.
Единственно кристально-ясной вещью во всей этой довольно темной ситуации было его желание видеть миссис Робардс, и как можно чаще. К сожалению, именно этого было очень нелегко добиться. Похоже, что он ей не симпатичен и она старается его избегать. Если только он не ошибается в своих предположениях…
Но при всех встречах с графом миссис Робардс дает понять, что ей не нравится его компания.
Когда он достиг этой точки в своих рассуждениях, Тиндейл решил припомнить в мельчайших деталях каждую их встречу. И был поражен. Оказывается, он находил удовольствие провоцировать миссис Робардс всякий раз, когда они встречались. Вот именно! По этой причине она его теперь избегает, заметил мрачно он.
В оправдание своим поступкам граф вспомнил просьбу Горации. Она умоляла его выяснить, кто же сестры такие на самом деле. Но это не объясняло полностью, почему он получал удовольствие, выполняя данное поручение.
Истина заключалась в том, что ему нравилось провоцировать миссис Робардс!
Да, ему нравилось гадать, когда она вспыхнет весельем, а когда превратится будто в лед. С возрастающей страстью он следил за ней. И он хотел продолжить это восхитительное развлечение.
Граф стал изучать внимательней визитки, которых всегда скапливалось множество за время сезона. Может, на каком-то приеме будут и сестры? На следующий вечер после того, как Фелис объявила себя больной, намечался вечер у миссис Атертон…
Граф видел, как миссис Атертон болтала с Пруденс Леонард на балу у мисс Робертсон.
Ему повезло. Он только что убежал от радостных объятий миссис Атертон и прошел мимо ряда вдов с их хитрыми глазами, как вдруг увидел Чарити Робардс.
Она была в другом конце комнаты среди группы пожилых кумушек, но ее рыжие волосы он заметил сразу!
Он проделал трудный путь, останавливаясь часто для беседы со своими знакомыми. Горацию он увидел раньше, чем она заметила его, и ускользнул от встречи. Филипп танцевал с мисс Леонард, в то время как он приблизился к ее сестре и ждал, когда кончится музыка, чтобы поприветствовать сначала младшую.
Пруденс была очаровательна, он искренне ею восхищался.
– Счастлив видеть вас живой и здоровой после того ливня, что случился на днях, мисс Леонард, – сказал он после того, как они обменялись приветствиями.
– О, все в порядке, – ответила она весело, – хотя мы с трудом удерживали зонты. Хорошо что какие-то джентльмены пришли нам на помощь.
– Повезло этим джентльменам, должен заметить.
– Боюсь, что они все промокли, пока нам помогали. Да и вы с вашей подругой, наверное, тоже вымокли до нитки, если вам было далеко ехать.
