В целях безопасности Чарити посмотрела по сторонам, проверяя, не едет ли по улице случайный всадник или незнакомая карета. Но вокруг было пусто.
Кажется, Чарити удалось успокоить сестру. Пруденс больше не говорила на эту тему.
Труднее было успокоить себя и собственные страхи. Она вспомнила, как лорд Тиндейл сказал о ее волосах… «Уникальные…»
Только через несколько дней, когда ничего больше не произошло, она поверила, что они действительно счастливо избежали разоблачения.
– Да?
Чарити взглянула на дворецкого, и перо замерло в ее руке.
– Пришел мистер Марш, мэм. Он спрашивает, не можете ли вы его принять.
– Да, конечно. Проводите его сюда, Уилкинс.
Дворецкий вышел, а Чарити быстро достала из ящика стола маленькое зеркальце и осмотрела свое лицо. На шее было чернильное пятно. Она вытерла пятно платком и убрала зеркало обратно в стол. Затем поправила привычным жестом волосы и встала, чтобы поприветствовать молодого человека, который вошел в комнату.
– Доброе утро, мистер Марш. Боюсь, что Пруденс нет дома. Она вместе с Лили, нашей служанкой, ушла на какую-то таинственную раннюю прогулку.
– Да, она говорила мне вчера, – сказал он, тоже улыбаясь. – Собственно, я хотел поговорить с вами, миссис Робардс.
– Садитесь, пожалуйста, – сказала Чарити. И добавила, обращаясь к дворецкому, который все еще стоял в дверях: – Уилкинс, вы можете идти.
Дворецкий удалился, а Чарити внимательно посмотрела на своего гостя, его белоснежную рубашку, хорошего покроя серый костюм и простую, невычурную жилетку без цепей и прочих украшений.
Как и его старший кузен, Филипп Марш всегда выглядел безукоризненно. Он был настоящий джентльмен и не позволял себе разные экстравагантности в одежде, так полюбившиеся молодым щеголям. Чарити считала, что это еще один плюс в его пользу. Филипп всегда был одет со вкусом, но не придавал слишком большого значения своей внешности. Чарити не нравились самовлюбленные мужчины. Они сразу вызывали у нее ассоциации с ее отчимом.
Сегодня мистер Марш оказался несколько смущенным. В его красивых карих глазах читалось сомнение. Чарити улыбнулась ему подбадривающе. Она села на одно из кресел, жестом приглашая его занять второе.
– Вам, очевидно, известна причина моего визита, миссис Робардс. Вас, наверное, удивляет, почему я так долго решался, – начал он без преамбул. – Полагаю, что мои чувства давно для вас не секрет.
Он смотрел вопросительно на нее, и Чарити мягко сказала:
– Я знаю, что вам нравится моя сестра. Многие джентльмены к ней неравнодушны. За последнее время некоторые из них пытались познакомиться с ней поближе, а двое имели серьезные намерения. Конечно, она не давала им надежды. Однако вы ждали достаточно долго, чтобы увериться в собственных чувствах, и это внушает уважение.
Чарити замолчала, и Филипп сказал искренним тоном:
– Ожидание было для меня очень тяжелым. Тем более что я знал, сколько других мужчин готовы попытать свое счастье немедленно. Но у меня не было выбора. Я не мог представить свою жизнь без Пруденс. Я боялся отказа и ждал. Со временем я надеялся, она даст мне знак, что тоже не может жить без меня.
– Очевидно, ваше присутствие сегодня здесь указывает на то, что Пруденс дала вам такой знак? – ласково спросила Чарити.
Она заметила, что молодой человек совсем смутился. Филипп улыбнулся и покраснел.
– Да, – ответил он тихо. – Пруденс осчастливила меня.
– Могу сказать, что вы заслуживаете этого счастья.
– Спасибо. Я буду делать все, чтобы заслуживать и дальше. Вы должны знать, что меня привлекает не только ее красота. У Пруденс душа прекрасна, как и лицо.
Чарити слушала эту возвышенную рапсодию, посвященную ее сестре. Когда влюбленный юноша закончил свой панегирик, она сказала:
– Мне жаль вносить даже маленький диссонанс. Но у меня такое чувство, сэр, что ваша мать не желает объединяться с нашей семьей. Вы подумали об этом?
Внешностью Филипп Марш чем-то напоминал свою мать – такой же красивый и стройный. Но сейчас он был больше похож на своего кузена. Такая непреклонная решимость читалась в его лице.
– Поверьте, я хорошо отношусь к матери, но не разделяю ее точку зрения по поводу того, что считать блестящим браком. Я все еще надеюсь, что ей понравится Пруденс, когда она узнает ее поближе. Но я не собираюсь откладывать наш брак на долгое время.
– И когда это произойдет?
– С вашего разрешения, я бы хотел объявить о нашей помолвке сразу после моего совершеннолетия, и мы поженимся, как только вы сочтете возможным.
Чарити слушала его, а пульс ее учащенно бился. Все ее планы могли рухнуть в следующую секунду. Но дальше этот разговор продолжать было нельзя. Она должна сказать ему правду.
«Пруденс, пожалуйста, прости меня, если я сделаю тебе больно!»
– Извините, мистер Марш, – сказала Чарити. – Прежде чем мы продолжим, я должна вам кое-что
