— Нет, это было не в тот момент. Позднее. — Тиффани вытащила из сумочки маленькое зеркальце и критически осмотрела себя, затем улыбнулась своему отражению. — Прошлой ночью, когда он пришел в отель, бросился к моим ногам и умолял меня согласиться заняться с ним любовью. Как ты думаешь, как я больше похожа на принцессу — с распущенными волосами или с собранными наверху?
Я выпучила было глаза, но затем сообразила, какой у меня при этом нелепый вид.
— Что? Прошлой ночью? Когда именно прошлой ночью ты видела Дьёрдя? Где ты его видела?
Она посмотрела на меня с не меньшим изумлением:
— Это произошло в отеле, когда я вернулась с церемонии Магов. Он ждал меня в моем номере. Он много говорил о том, какая у меня потрясающая улыбка, как она зажгла в его сердце огонь и что он посвятит свою жизнь выполнению всех моих желаний, если я отдамся ему.
Ничего себе, вот это новость! В этот момент ворота открыли, и Рене с Джимом вошли в парк. Я схватила Тиффани за руку и задержала ее:
— Тиффани, почему ты не сказала мне утром, что Дьёрдь ночью приходил в твой номер?
— Ты не спрашивала, кто побывал в моем номере ночью, — ответила она, погладив меня по щеке. — Опять у тебя печальные глаза. Не грусти, Эшлинг. Я уверена, что, если ты немного постоишь у дверей отеля, какой-нибудь мужчина снова бросится к твоим ногам и будет предлагать тебе заняться любовью.
— Спасибо, ты меня очень ободрила. Жаль, что я не знала о ночном посещении Дьёрдя.
— А зачем тебе это? — спросила Тиффани, отнимая у меня руку и устремляясь вслед за Джимом и Рене. По пути она ослепляла улыбками всех, кто находился в пределах видимости.
— Потому что это очередное странное событие, которое на первый взгляд не связано с остальными, но мне почему-то кажется, что связь существует, — медленно произнесла я, идя за ней.
— Может быть, оно не связано с другими событиями, — ответила Тиффани с жизнерадостным видом. А почему бы ей не радоваться жизни? У нее была работа, с которой она успешно справлялась, мужчины ползали у ее ног, она обладала самой белозубой и самой ослепительной улыбкой на всей планете. — А может быть, и связано.
Джим и Рене свернули на дорожку, ведущую в ту часть парка, где я встретила Дьёрдя. Мы с Тиффани шли немного медленнее; я размышляла, а Тиффани время от времени останавливалась и слепила людей улыбками.
— Ты хочешь сказать, что это совпадение? — Я покачала головой. — Нет, все то, что произошло, настолько необычно, что никак не походит на совпадение.
— Я не это хотела сказать. Возможно, кто-то пытается заставить тебя поверить, что эти события связаны, но на самом деле они не связаны. Ой, посмотри, утята! Как бы мне хотелось завести утенка! Смотри, тот, последний, улыбается мне!
Тиффани побежала к загончику, куда пускали детей пообщаться с животными, и принялась сюсюкать над выводком утят, а я застыла как вкопанная, обдумывая ее слова.
— Эшлинг? Что-то случилось? — Пока мой мозг бешено работал, передо мной появились Рене и Джим.
— Случилось? Да. Нет. Может быть
Джим закатил глаза:
— Ну что ж, я вижу, ты, как всегда, в отличной форме. Да, нет, может быть. Слушайте, меня от этого места блевать тянет. Теперь мне просто страшно появляться там, куда пускают собак и одновременно расставляют на виду корыта с ядовитыми листьями. Долго еще идти до этого вашего отшельника?
— Мне следовало вести тебя на поводке. — Я оглянулась. Джим остановился посреди дороги, нервно озираясь по сторонам. Мне стало жаль несчастного демона. Я подумала, что, если бы я в каком-то месте чуть не умерла, мне бы тоже не слишком хотелось туда возвращаться. — Может, тебе будет спокойнее, если вы с Рене подождете здесь, пока я ищу Дьёрдя? Там, около Детского зоопарка, есть скамейки.
Во взгляде демона я заметила явное облегчение.
— Лучше в машине. В машине удобнее. По-моему, эти скамейки жесткие…
— Ну, если ты уверен…
Прежде чем я успела еще что-нибудь сказать, демон бросился прочь, к выходу, где стояло такси Рене.
— Ты не возражаешь? — спросила я Рене. — Не думаю, что Джим нуждается в присмотре, но все-таки будет лучше, если ты посидишь с ним.
— Нет проблем. Мы подождем вас в машине.
Я обняла его:
— Спасибо, Рене. Ты просто золото.
— Да ну, я не ношу золота, не люблю желтый цвет.
— Ну хорошо, значит, платина. Я вернусь, как только найду отшельника. Если меня не будет через двадцать минут, пошли за мной Тиффани.
Предупреждение оказалось излишним. Не успела я пройти трехсот метров по тропинке, как из березовой рощицы возникла знакомая фигура и устремилась прямо ко мне.
— Страж! Где Тиффани? Где ты ее оставила? Неужели ты бросила ее у входа, где собираются лесники? Они просто ужасны! Она слишком невинна и чиста для них!
— Эй, погодите секунду!
Когда Дьёрдь проносился мимо меня, я успела поймать его за край рубашки. Тропа в этом месте изгибалась, отчего он не мог видеть площадку у главного входа, но отшельник явно не собирался останавливаться около меня, чтобы забрать амулет, он собирался искать Тиффани. По инерции я развернулась к нему лицом, и при мысли о Тиффани на лбу у меня образовались морщины.
Отшельник на мгновение замер, затем ухмыльнулся, и рука его сомкнулась на моем запястье.
— Она же наш с тобой друг, ведь так? Вчера ночью она рассказала мне о том, что случилось с твоей собакой. Мне очень жаль, что пес заболел, но ему уже лучше, правда?
— Да, моему псу уже лучше, — пробормотала я, прикусив губу.
Меня охватило нехорошее чувство, от которого волосы на затылке зашевелились, но я никак не могла понять чем оно вызвано. Дьёрдь выглядел точно так же как вчера, — приятный, опрятный и безобидный мужчина, хотя и слегка встревоженный. Очевидно, что он недавно умывался и завтракал — волосы его были еще влажными, за левым ухом виднелось пятно засохшей мыльной пены или крема для бритья, от его рубашки исходил запах бекона и костра.
— Да, Тиффани — мой друг, и она здесь, играет с утятами.
Он успокоился и испустил шумный вздох облегчения:
— Прекрасно; в детском зоопарке только женщины.
— Ага. Гм. Но вы ведь знаете, что Тиффани дала обет целомудрия, да? Она вам об этом говорила?
Дьердь небрежно кивнул:
— Ночью она много чего мне говорила. Ты думаешь, что я слишком стар для нее, что она — прекрасная роза, которую я недостоин сорвать. Но ты ошибаешься! Она не такая, как все другие! Она самый редкостный оранжерейный цветок, и только я буду наслаждаться красотой ее лепестков, которые раскроются для меня.
У меня отвисла челюсть. Он говорил совсем не о том, о чем, по моему мнению, должен был говорить. Но я решила, что нераскрытые лепестки Тиффани — это не мое дело. Моим делом был амулет. Я вытащила его из выреза платья и подняла перед собой:
— Простите, вчера мне пришлось убежать и я не успела отдать вам амулет, но от Тиффани вы знаете, что дело было срочное. Вообще-то, я хотела задать вам несколько вопросов относительно этой штуки…
— Оставь его себе, — сказал он, пытаясь вырвать, край рубашки из моих пальцев.
Но я вцепилась в отшельника еще крепче, отлично понимая, что, если отпущу его, он тут же сбежит в зоопарк к утятам.
— Что?
— Оставь его себе. Он мне больше не нужен. Почему бы нам не сходить за Тиффани? Возможно, ей захочется осмотреть парк. Я могу показать ей свою пещеру. Ей там понравится. Она оценит местные
