догадаться!
Алеша (не выдержал этого укора). Надя! (Больше он слов не находит, махнул рукой, пошел к выходу. Катя внимательно посторонилась, он ее не заметил. В дверях обернулся.) О канонерке не беспокойтесь, Сергей Иванович! (Он выскочил.)
Катя подвинулась к дверям.
Василий Васильевич (к этому моменту вытер пот и спросил угрюмо, обращаясь к Кате). Вам чего?
Катя (шмыгнула к двери и оттуда сказала иронически-ласковым шепотом). Я… в другой раз, Василий Васильевич… (Она исчезла за дверью.)
Василий Васильевич (возмущенно повернулся к Сергею Ивановичу). Видите! Какие фокусы?
Сергей Иванович рассмеялся неудержимо. Надя сдержанно улыбнулась.
37. Ворота в заводской гараж. На свежем воздухе недалеко от ворот Гриша возится со своей машиной. Мотор разобран. На двух листах фанеры Гриша разложил части мотора, перемывает их, пересматривает, мурлычет про себя какой-то мотив.
На дорожке, ведущей к гаражу от завода, показалась Катя. Гриша обрадовался, осторожно положил на фанеру какую-то деталь, поднялся с низенького обрубка, на котором сидел, и сделал несколько шагов навстречу Кате, расставляя пальцы, измазанные в масле, и этим давая понять, что рукопожатие невозможно. Его спецовка и лицо тоже не блестят чистотой.
Катя. Какой ты чистенький!
Гриша. Полюбите нас черненькими!
Катя. Что ты делаешь?
Гриша. Профилактика!
Катя. Такая профилактика! Ужас!
Гриша. Это тебе не пароход какой-нибудь, автомобиль — скорость не десять километров, а девяносто!
Катя. Гришка! Не смей трогать пароход!
Гриша. Есть… осторожно обращаться с пароходом!
Они подошли к фанерным листам. Катя заинтересовалась тем порядком, в котором разложены части мотора на листах. Она наклонилась над ними и любуется.
Катя. Как у тебя красиво… Василий Васильевич на тебя никогда не кричит?
Гриша (улыбнулся высокомерно). Красиво! Это тебе не цветочки, а машина… Потому и красиво.
Катя (тронула что-то пальцем). Подари мне этот тросик, он у тебя лишний, я вижу.
Гриша. Я лучше… цветочки.
Катя подняла глаза. Григорий спокойно улыбается.
38. В конструкторской. Алеша стоит около Шуры.
Шура (опустила глаза). Всякий может ошибиться.
Алеша. У тебя, Шура, в голове или в душе…
Иван. Дело не в душе, а в любви!
Шура (с подозрительным укором). А вы против любви, да?
Алеша. Во!
Иван. Я против.
Шура (прищурив глаза). Против любви?
Иван. Да нет! Я против неправильного чертежа.
Шура. При чем тут чертеж?
Иван. Ты шаблон запорола? (Шура молчит, выжидая.) И любовь запороть можешь! (Шура отвернулась к окну.)
Алеша. К чертям любовь! А вечером тебе придется попотеть. Стыдно в глаза смотреть! Государственное дело!
Шура (посмотрела Алеше прямо в глаза. Может быть, у нее в глазах слезы.) Сделаю, Алеша!
39. Часть парка на берегу реки. На скамейке Борис и Шура. Видно, что они уже давно здесь сидят и за это время Шура успела сильно огорчиться, а Борис сильно соскучиться.
Шура. Я не пойду вечером в конструкторскую. С какой стати? Пойдем танцевать.
Борис. Шура, пойми, наконец, какое значение имеет твоя работа. Оборонное значение!
Шура. Я понимаю.
Борис. Конечно, было бы приятнее нам потанцевать, но здесь дело о канонерке, о Красной Армии, нельзя же так ставить на одну доску. Ты не забывай…
Шура (резко поднялась со скамейки, быстро повернулась к Борису). Я ни о чем не забываю. Я знаю, что такое Красная Армия… А только ты врешь!
Борис. Я? Мое почтение?
Шура. Красная Армия не может мешать любви!
Борис. А видишь, мешает.
Шура. Не мешает, не мешает. Тут что-то другое мешает, ты врешь, ты напрасно все сворачиваешь на Красную Армию. (Шура гневно стоит против Бориса, но она уже испугалась своего гнева, ей уже кажется, что она наговорила глупостей. Борис с обиженным лицом поднялся. Шура подошла к нему.) Ну, прости!
Борис (с чувством). Не забудь, что я тоже гражданин!
Шура. Прости, Боря! Я пойду в конструкторскую…
40. Вечер в конструкторской. Шура одна. У нее много работы. Весь стол завален чертежами, инструментами, записками. Она работает напряженно, но что-то у нее не ладится. Она с удивлением смотрит на чертеж, хватает резинку, наконец, разорвала чертеж, бросила, достала чистый лист, начинает сначала. Задумалась. Решительно взяла циркуль, но так с циркулем в руках и заплакала, положив голову на руки. Циркуль торчит у нее в руке.
Вошел Иван. Остановился в дверях, внимательно смотрит на Шуру. Шура прекратила рыдания, быстро вытерла глаза, спрашивает с досадой:
— Чего ты пришел?
Иван (подходя к столу). Люблю страшно смотреть, как девушки плачут.
Шура. Я не плакала. У меня глаз засорился.
Иван. Ты займись шаблоном, а я сделаю приспособление.
Шура. Ты пришел помочь?
Иван (примеряясь глазами к какому-то масштабу, сказал спокойно). Служу Советскому Союзу.
Шура (вдруг подошла к нему, поставила локти на стол и сказал душевно). Спасибо! Слышишь, спасибо!
Иван. Шура, сократи чувства на 50 процентов.
Шура (засмеялась). Есть, на 50 процентов.
41. Вход в клубный парк. Широкая площадка, цветники. Проходит народ в праздничных костюмах, направляется вглубь парка. Недалеко от ворот дежурит Гриша. Он в свежем костюме, в новой кепке. Рядом появляется Борис, он наблюдает за Гришей, и, наконец, подходит к нему. Гриша недоволен соседством
