что получилась.
- Хех, именем дорожить, конечно, надо. И что разобрался - хорошо. Только вот что ж за узор такой? Не пулад, не шамшир, я такого вовсе не видал. Как ковал-то?
- Не поверишь, Дмитрий Ибрагимович, вторую варку делал, да печь для того выстроил особую. И то, получал то просто железо доброе, то такое вот. То в печи горшок лопнет, то целый выну, а там - только железо чуть получше. Думаю, с дутьём что-то не то. Хотя, с Василием в два меха качали - и то нехорошо выходило. Уж и уголь березовый брал, и чего только не делал. Эти-то полосы не от умения, случайно получились.
- Что за горшки? Не слыхивал про такое.
- Да тут показывать надо. Можно и рассказать, только долго, и рисовать много придется.
- Раз нечаянно вышло, другой раз, да научишься. Разберетесь с Василием. Ты ему, кстати, много платишь?
- За прошлый год рубль заплатил, за этот тоже. Но, как голова у него светлая, думаю в долю от прибытка взять. На него можно хозяйство оставлять, почти что как своя рука он мне. Вровне со мной не будет, я всеж поболе знаю, но за надежность добавлю. Рубля три-четыре, если налета не будет.
- Ну, налета не жди, если только большая рать опять к Туле не подступит. Или совсем малая ватажка к твоей усадьбе прискачет. Но те и осаждать не станут - похватают, кто зазевается, да и утекут. Татары вообще не любят подряд на одно и тоже место наскакивать - добыча мала.
- Откуда знаешь, Дмитрий Ибрагимович?
- А меня, Олег Тимофеевич, где только не носила нелегкая, довелось и казаковать даже.
- Ну и как, много повидал? - Да уж хватило.
- А скажи мне, дед Дмитрий, отчего ты так про Ваську выспрашиваешь?
- Да не в обычае у бояр так подручных брать. А еще думаю, как ты с одной-то рукой, хоть и правой, управляешься?
- С одной-то тяжко. Где бы вторую взять, да чтоб умелую? Хотел еще холопов прикупить, или кого из переселенцев зазвать - так всё, почитай, на торгу за хлеб и выложил.
- Умелую руку не вдруг найдешь, а в холопы и вовсе.
- Ну, подручным холопа делать и верно, не стоит. Я бы в долю взял, навроде Васьки. Рубль в год, да в прибыли доля, да корм, да жильё. Ты, дед Дмитрий, ежели такую задумку имеешь, так прямо скажи, я не чучело, да и на дворе не Масленица, хороводы водить.
- Задумка-то есть. Только сомневаюсь, уживемся ли? Молодые всегда по-своему сделать норовят.
- Зря сомневаешься, к уменью да опыту твоему со всем почтением отнесусь.
На следующий день сходили мы к тульскому приказчику, да и выписали Ибрагимыча из городских книг. Препон особых не было - стар он уже, много тягла с него не возьмешь. Правда, подмаслить пришлось. А еще через день, выехали обратно в поместье. По дороге заглянул к соседям-помещикам, договорился о том, что часть оброка они сменяют у меня на готовые железные изделия. Доспешные пластины, например, здесь нужны всем, а кузнец есть далеко не в каждом поместье или деревне.
Прибытие третьего 'розмысла' - Дмитрия Ибрагимовича - особого шума не наделало, но увеличило скорость и напряженность работ. Раньше доглядывать за работой могли только мы с Василием, и оставались безнадзорные участки. Не то, чтобы работа вообще останавливалась, нет - просто велась вполне по- холопьи, с такой легкой прохладцей. Ту же стену взять - частокол поставили, башни вроде срубили - а внутренние и верхние площадки делались уже неторопливо. Соответственно, все участки приходилось периодически объезжать для раздачи руководящих втыков. А ведь еще есть действительно непростая кузнечная работа, часть которой могу выполнить я один - Василий пока не тянет по умению. Теперь попроще стало, кто-то один из нас постоянно был в кузне, другой занимался лесом и строительством, третий мотался между рудокопами, углежогами, и подготовкой сырья - сушкой, обжигом, сортировкой, дроблением исходных компонентов на шихту и сварочный флюс. Так как и сами не только приглядывали, но и вкалывали, то к концу июня закончили начерно стену - частокол, подмостки, и башни, всё без крыш и навесов от стрел, и сосредоточились на собственно жилищном и заводском строительстве.
Если с домом было все относительно просто, то с заводом и печами для дома появились проблемы. Дед Дмитрий очень недоверчиво отнесся к моим молотам на блоках, и настаивал на том, что холопы, мол, не хуже отобьют крицу вручную. Его молотобоец вякал в поддержку - здоровый парень, не мельче меня, похоже, просто боялся потерять работу. Пришлось показать мой старый молот, и немного поругаться. Окончательно недоверчивые товарищи успокоились только, когда проковали на блочнике первую партию крицы с первого из новых горнов. Второй - высокий, с камерами подогрева дутья, запустили только к середине августа, да еще до самой зимы осваивались сначала с режимами, затем с пережиганием чугуна на железо. Наругались, намаялись с недостатком рабочих рук, пришлось сговорить на зиму двоих деревенских - копать руду, да сделать им паровые котлы с трубами - прогревать паром породу, через пробуренные каналы. Буры, кстати, тоже пришлось делать - гибриды коловорота с воротками. Крутили их через трещотки, на пружины пришлось пустить сталь с одной из пробных 'лучших' полос. Немного ушло, но всё же жалко.
Женитьба прошла тихо и как-то незаметно. Сосватал, как и хотел, Катерину. Уломал Никифора на свадьбу в конце июля, приготовил калым. Тесть, кстати, рад - Катерина совсем не вписывается в местные каноны красоты по-крестьянски. Ладная, фигуристая, она совершенно не похожа на гибрид родильного аппарата с трактором, который здесь является почти идеалом для крестьянки. Уже после свадьбы, тесть пожаловался, что много воли давала девке мать, да и он почти не порол. Вот, мол, и выросла такой. В переводе на трезвый русский - 'хорошо, нашлось кому сбагрить'. По-женски умная, красивая, хозяйственная - радость моя. Свадьбу описывать не буду, никакого особого шика не было - стандартное 'сваты-выкуп невесты-церковь-попойка'. Гуляли у меня в поместье, через всего лишь два дня дорогие гости похмелились и отъехали по домам - конец лета, работы полно. Из помещиков были Семен Батов, да четверо других соседей, таких же непородистых новоиспеченных защитников рубежей. Кстати, хоть и сидели за 'верхним' столом, часа через три совершенно не чурались общаться с остальными гостями
Глава 8
- Собирайся, душа моя, поедем в Тулу. Надо на смотре показаться, товар продать, по лавкам пройтись.
- Не рано, Олег Тимофеич? До смотра две седмицы ещё.
- И ты собирайся, Дмитрий Ибрагимыч, поможешь товар сбыть, да и прикупить немало для завода нужно, сам ведь говорил. А пока соберемся, да проверим всё, глядишь, дня три-четыре и пройдет. Потом, пока доедем с обозом, пока устроимся, до сбора и седмицы не останется.
- Василий, тебе, пока меня нет, хозяйство блюсти. Савву я на сбор возьму, показать. Тебе же на Масленицу очередь будет. В заводе... ладно, не за трапезой, потом скажу.
Выехали двумя подводами, плюс я с Саввой верхами. Заводных не брали, пока покажу тягловых за них, если спросят. Да и нет у меня еще пары пристойных коней в заводные. Сани и телеги таскают обычные крестьянские лошадки, и такие же, но мои - в смысле помещичьи, а не нанятые с хозяевами вместе.
Зима время торговое, по дорогам тянутся недлинные купеческие и помещичьи обозы - поезда, неторопливо едут на тульский торг крестьянские сани. Правда, еще не все купцы добрались зимниками до
