десяток в год на казну поставить сможешь...
- Для того хорошо бы казенный двор поставить. Жаль, под Тулу что ни год, наскакивают. Можно было бы даже и прибыток казне найти, если по уму дело поставить.
- На сторону никто пушки продавать не даст. И доспех тоже, всё казна возьмет.
- А куда железо не особо доброе девать? Иной раз, как с нового рудника работаешь, треть плавок, если по весу считать, только на гвозди и годна. Вот и запустить его в продажу.
- Как сказал-то, запустить в продажу... словно камень бросить собрался.
- Так для бронного завода оно камнем и будет. И, думаю, брони булатные, тоже лучше продавать, хоть от казны, хоть от завода.
- А воям новым что, в тегиляях ходить? Ведаешь ли, сколь их от стрел татарских, да от сабель литовских гибнет?
- Уж прости, Федор Иванович, а ты бронь ту в руках держал, а вес и не вспомнишь. Много на Руси коней, что ратника в таком доспехе увезти смогут? Понимаю, сердце кровью обливается, когда на убитых смотришь, а только...
- А только ты, Олег, хоть и хитер, но с одной стороны. Сам же мне жеребенка от своего Перса обещал, отчего еще и коней добрых не разводить? Купить десяток-другой в Персии, а то и вовсе табун, да поставить на казенных землях конюшни. - средних лет боярин насмешливо глянул на самого молодого из отнюдь не святой троицы.
- Тогда бы, Иван Федорович, еще на немецких коньков глянуть. Сам знаешь, бронь у немцев тяжелая, особенно у знатных. Свести с персидскими кобылками, например, вдруг потомство доброе будет?
- А ведомо ли тебе, Олег, что сука, от кобеля дворового да беспородного един лишь раз помет принесшая, доброго приплода уж не дает? Ну как опохабит немец кобылу, а за нее золотом плачено.
- Так свести... да хоть с татарской кобылкой, может, поспособнее к переходам потомство будет. Ужели умельцев на Руси нет, кто коней разводить способен? Да и коли нет, пусть учатся. Един жеребец на большое стадо годен, вот и подпустить туда пару-тройку на пробу.
- На табун. Табуном стадо конское зовется, не знал, что ли?
- Точно бяшешь, Федор Дмитрич, на табун. Хмель в голову ударил, вот и обозвал не по чину. Прости, и верно, я больше по железу знаю. Из кузнецов верстан.
- Ты мне, коваль, скажи, не порвет ли игрушку у княжича в руках? Пушку-то одним соизволением господним только раздуло.
- Тут такое дело, боярин, соврал я. - молодой 'кузнец' повинно опустил голову. - Баял, что у меня в заводе такая же стоит, чтобы пушки ковать. Ан на самом-то деле, над игрушкой сей я особо раздумывал, как игрушку безопасной сделать. - средних лет боярин облегченно убрал руку с сабельной рукояти.
- Там колесо паровое, навроде мельничного, только паром крутится. В заводе такое поставить, так слишком быстрым получится. А вот ребенку в самый раз. Даже если фитиль винный до предела наверх вывернуть - ну будут весла чуть пошибче ходить, и всё.
- Вот еще понять не могу, почему ты на вине хлебном вертело это сработал? Сам же сказал, в заводе у тебя от обычных дров крутится?
- А для того же, для безопасности. Дров переложить можно, да и класть неудобно. А с фитилем - там просто места нет, чтобы больше нужного вывернуть. Кстати - молодой поднялся, направившись к валяющейся на дальней лавке суме. - Княгине при всех не стал вручать, очень уж много народу вокруг было. Ан для правки вертела, отдай ей, будь добр, набор. Там хитро сделано, кожух к основе потайными винтами прикручен, и у каждого головка свинцом залита, да кружком прикрыта, из желтой меди. Найдет верного человека, пусть листы, что в тубе спрятаны, покажет. Там роспись, как движок проверять да настраивать.
- Не безопасен подарок, что ль?
Коли обслуга умелая, да кня... гине верна, так и безопасен. А иначе - сам знаешь, у умелого воя и хрен - копьё. Зальет злоумышленник не отогнанной воды в котел, накипью дыру к колесу забьёт, ан Москва осиротеет.
- Передам. Где бы человечка еще сыскать умного да верного, да чтоб понимал еще...
- Ты сыщи, Иван Федорович, верного да младого, а уж научить его и я смогу.
Следующим утром со двора Оболенских выехал крепкий, рослый да пригожий молодец из одноименного рода. Не корнет - но сие дело наживное, да и повыше уже ходить доводилось, войском командовать. А за полдень вернулся - едва не галопом.
- Гостя моего сыщите! Ну, резвей!
- Молится козаче, который уж час.
Я и правда пребывал перед образами. Другое дело, молитва была, скорее, бормотанием. На самом деле, выгонял из крови продукты распада алкоголя. Наклюкались вчера под вечер знатно, хоть я и умею гадость, водкой здесь именуемую, более-менее изолировать. Один хрен, проснулся в холодном поту - при ослабленном контроле дыхания началось такое... рожи и кошмары снились, те самые, о которых я когда-то Савву предупреждал. Непременный, похоже, спутник развития ведуна.
- Княгиня Елена тебя требует! - твою в душу, на мне что, свет клином сошелся?
Уже по дороге в Кремль Иван Федорович задал, дождавшись шумного места, вопрос:
- Кому ты верен, Олег Тимофеевич? С Шуйским родом у тебя всё неплохо, вон, воевода тоже из ихних.
- Ты Иван Федорович, как спросишь... Руси я верен. Про варягов слыхать доводилось, что князьям еще киевским служили?
- Доводилось. На поясе с одной стороны меч, с другой весы с гирьками малыми. Кому только не служили.
- Вот и я так же. Великая княгиня московская и дети её сейчас для Руси выбор наилучший. Не Литва с её вольностями, не Шуйские, и даже, думаю, не князь Старицкий. Давай попозже договорим, многовато ушей вокруг.
- Что же, поклянешься служить мне верой и правдой? - вид у великой княгини несколько взъерошенный. Это что же, Иван Федорович о моих вчерашних изысках технических наплел, да о тайной службе? Стоял бы, так в ноги бы упал.
- И поклянусь, и крест поцелую, и роту на мече дам. Олеговы и Игоревы вои княгиню Ольгу не предали, уже ли мне против их примера пойти?
- Гордец.
Вышел я из Кремля главой княгининой тайной службы, и одновременно - дядькой княжича, для ухода за хитрыми игрушками приставленным. Жаль, не удалось отстоять идею госзавода, Елена Глинская женским местом чуяла сгущающееся недовольство бояр. И оказалось, что КГБ нужнее, чем Минобороны. Ладно, глядишь, и с пушками разберемся. Пока мне положили довольно легкий 'откуп' от поля - десяток пушек в год. Ну и службу, понятно, при дворе.
Хитра княгиня оказалась - закамуфлировала собственную СБ казенной надобностью и приглядом за княжичевыми игрушками. Иначе бы дума не приговорила, усиление своевольной красавицы нашей не по нутру даже её роду. Михаил Глинский недавно по шее получил, Шуйские тоже - и начинается брожение в верхах. Самовластной правительницей хочется быть Елене, а родовитым советничкам это не любо. Дума боярская, даже после прополки - кубло змеиное, всяк на себя одеяло тянет. Вот и сделала наша красавица ставку на кадры 'из низов'. Главой СБ должен быть Оболенский-младший, но даже при его пронырливости, молодости и взаимной симпатии с княгиней, мне велели обращаться в срочных случаях напрямую. Мало ли, мол, на походе боярин Иван будет? Ладно, посмотрим. Генсеки и ЦК партии меняется, а ребята со Старой площади остаются. С Оболенскими и Глинскими решил пока дружить всячески, и удоволивать по возможности. А там поглядим, может княжича подымем, а может - и намечающегося ребенка великой княгини. Вот Шуйским надзор светит, равно со Старицкими, и заодно остальных не забудем. Начнет Иванушка собачек с колокольни кидать - так доиграется в свайку, как царевич Дмитрий в моем мире. Хотя в игрушку - паровую ладью с веслами не просто вцепился, а еще и вглядывался пристально, сквозь стальную
