гнездовья Орды (кстати, зачем я туда полез, не помню, хоть убей...) отняла слишком много сил Я еще был способен на кое-какие фокусы, но любой серьезный противник (хотя бы та же Царица Теней) прикончит меня играючи.
И я промолчал. Не произнес роковых слов. Можно даже сказать, что я струсил.
— Кто я такой?... Нет, Саата, я именно тот, кого ты видишь перед собой. Загляни в меня, ведь ты это умеешь. Просто... после того, что случилось в Холме Демонов... мне и впрямь пришлось много чего повидать!...
Я раскрыл ей всего себя. Вот когда сослужила добрую службу память этого самого Эльстана! (Теперь я хотя бы знал, как меня зовут.) Саата поверила.
А потом... потом она внезапно сняла с моего плеча лямку колыбели, осторожно поставила короб со сладко спящей Киитой на землю и., протянула ко мне руки. А губы ее тихо-тихо прошептали на ухо те самые слова, которых не говорил мне еще никто и никогда:
— Любимй мой... И еще:
— Иди ко мне...
Руки сами собой легли к ней на талию, а пальцы — так же непроизвольно! — распустили завязки ее юбки...
Войско Аргниста шло на северо-запад. Местность вокруг разорена была вконец; там, где прокатилась Орда, воистину не осталось ничего живого, даже мышей и крыс, не говоря уж о птицах, собаках и кошках. Деревни стояли пустые и брошенные. И все чаще и чаще стали попадаться дочиста обглоданные человеческие скелеты. Воины мрачнели и сжимали кулаки.
Как ни странно, отыскались кое-какие припасы. Орда побрезговала первым урожаем, не тронула зерна в амбарах и молодой картошки на полях. Войско пока не знало нужды. Правда, похоронена оказалась и надежда получить здесь подкрепление...
После случая с таинственным гостем и содержавшей отравную вражью магию коробкой отношение к отцу Иеронимусу резко изменилось. Теперь он стал желанным гостем возле любого костра — неожиданно монах оказался прекрасным рассказчиком. Воины надрывали животики, слушая его истории с «кухни» Ордена Звезды...
Фрабар со своими разведчиками осмелел, уходя все дальше и дальше. Пока что вести оставались неутешительными — впереди расстилалась прежняя мертвая пустыня. Аргнист надеялся лишь на то, что люди успели уйти из этих мест, а не стали пищей для ордынских тварей.
Все жаждали боя, а его все не было. Враг исчез бесследно. Старый сотник надеялся настичь Орду возле переправы через Эгер. Не настолько же она глупа, чтобы лезть на Покинутый Берег и дальше, в Погибельный Лес!
— Ах-с-с, ты неплохо-с-с потрудил-с-с-ся, мой Хи-с-с-с, куда как неплохо-с-с! Тот маг отлично-с-с залатал тебя-с-с, ты теперь с-с-овсем как новенький. С-с-с таким вой-с-с-ком, как у тебя за с- с-пиной, ты легко с-с-отрешь в порошок в-с-с-ех с-с-воих обидчиков. И дело-то тебе поручили пус-с-с- тяковое — перейти одну речку... потом один-с-с лесок... потом одну горушку-с-с... И в-с-с-е! С-с-с-овсем про-с-с-тое дело с-с-с таким вой-с-с-ком... Вот только в-с-с-тре-тим тех, что подходят с-с-с во-с-с-тока... и можно идти на при-с-с-туп. Тот маг не обманул-с-с. Орда — великая с-с-с-ила, е-с-с-ли умело ею командовать. А ты, бес-с-с-порно, будешь умело ею командовать, мой Хис-с-с!
Змеиный царь оглянулся. Вслед за ним, извиваясь между холмов чудовищной сверкающей лентой, двигалось порученное его командованию войско — бесчисленное множество тварей Орды, строгим заклятьем поставленное под начало бывшего ученика Горджелина.
Еще со времен Снежного Замка у Хисса осталась привычка говорить с самим собой, чему он сейчас и предавался, самодовольно глядя на бесконечные шеренги тварей Орды. Дело казалось несложным. В самом деле, чего ему бояться, если Заклятие Прохода известно? А если те, которые за горами (кто там может оказаться на самом деле, Хисс до сих пор не знал), попытаются пустить в ход магию... Что ж, тогда он докажет, что не зря провел столько лет в ученичестве у Равнодушного, не зря терпел издевательства (а зачастую и побои!) и кое-чему научился... Проклятая девка с этим щенком, Хеортом, захватили его врасплох! Второй раз он такого с собой проделать уже не даст. Эх, жаль, лучники и впрямь оказались слишком метки... отправили щенка к праотцам прежде, чем он, Хисс, смог до него дотянуться... Но ничего. Осталась еще та баба... PJ-зме-иный царь плотоядно облизнулся. «Как она будет кричать, — сладострастно подумал он, — как она станет кричать, когда я начну раздевать ее! Сначала я возьму ее... и раз, и другой, и третий... а потом съем. Тот серый маг намекал, что я найду эту девку за горами... Впрочем, с такой армией я кого только не смогу найти! И кто знает, может, мы сочтемся и с самим Равнодушным».
Облитые панцирями бесчисленные спины чудовищ весело и совсем не грозно сверкали на солнце. Орда валила на запад Она шла штурмовать Эльфран.
Холм Демонов узнать было почти невозможно. Взрывы совершенно разрушили его вершину, однако после некоторых усилий Хрофту и Эльтаре удалось пробиться в полузаваленный ход.
Подземелье было мертво. Сшибшиеся тут силы обратили в прах все, что находилось здесь. Отец Дружин с Эльтарой беспрепятственно прошли весь путь до застывшего, холодного каменного озера с гротескными формами так и не успевших выйти из огненной купели на берег новосотворенных тварей Орды.
— Так вот откуда они брались... — пробормотал Старый Хрофт, обходя озеро по едва заметной боковой тропке. — Теперь понятно... Гнусное дело-то! Ты поняла, саойя?
Разумеется, Эльтара поняла. Это озеро до самого дна пропиталось Смертью — древней, холодной и беспощадной. И еще — оно до самых краев было переполнено чужими страданием, ужасом и страхом. Принцессе вспомнилось видение возле Камня Тоэй: бесчисленные сонмы существ, стягиваемые непонятными Силами к черной, поглощающей все и вся точке... Кто-то невероятно фантастически могучий с поистине детской жестокостью — жестокостью, проистекающей зачастую от незнания, — гнал и гнал легионы когда-то обычных зверей, птиц и разумных существ из других слоев реальности через истребительные Врата Миров сюда, в Хьёрвард, чтобы они оживили косную материю своими душами и, повинуясь ужасным заклятьям, повели новообретенные тела в бой, не зная ни страха, ни сомнений.
— Ох, доберусь я до этого затейника! — прорычал Хрофт. На месте «затейника» Эльтара бы уже кинулась бежать без оглядки — в голосе Отца Дружин громыхали раскаты неистового гнева.
Они спустились еще ниже, в подземную камеру, — однако, не найдя ничего интересного, вскоре вернулись к озеру. Ясно было, что кто-то высосал всю силу и жизнь из этой чудовищной утробы, порождавшей один легион чудовищ за другим. Кто-то одним мановением руки забрал себе всю щедро разлитую здесь магическую мощь и уничтожил гнездилище. Возродиться оно уже не могло — по крайней мере, само.
— И все же добавить не мешает, — заметил Хрофт, вытаскивая из ножен золотой меч. — А вообще-то я бы очень хотел встретиться с тем парнем, что сумел навести здесь порядок! Мне, признаться, пришлось бы провозиться куда больше... да и действовал бы я по-другому, а он — раз! — и ничего нет... Завидую. По- хорошему завидую... Но странно другое... Я, если честно, полагал найти здесь Врата... быть может, как раз к подножию Столпа Титанов, раз уж Тоэй указал на него. И вот... я ничего не вижу, сожри меня Фенрир!
Магические способности Эльтары, увы, не могли помочь Отцу Дружин в его поисках, и Хрофт усадил ее следить за входом, сам принявшись рыскать по всей пещере, точно ищейка.
— Нет... здесь нет... и тут тоже... — то и дело бормотал он. — Однако ж крепко как запечатано!
Запечатано и впрямь было крепко. Сам Древний Бог, несмотря на всю свою силу, открыть здесь такие Врата не мог.
Под ногами едва ощутимо дрогнула земля. Раз, другой, третий. Эльтара вскочила. Кто-то полз сюда по наклонному тоннелю входа... Кто-то громадный, самоуверенный, нисколько не скрывающийся...
Саойя бросилась к зеву подземного коридора. Врага нужно встретить здесь, не дать ему развернуться — иначе им с Хрофтом конец. Они заперты в этой пещере, как крысы в капкане.
Отец Дружин с поднятым клинком бросился к Эльтаре. Молодая волшебница лихорадочно плела самое убийственное изо всех своих заклятий: дело нужно было покончить одним ударом.
Темную арку тоннеля затопило неяркое красноватое свечение. А затем из волн багряного зарева выступила громадная, заполнившая весь тоннель масса, составленная из бесчисленных, причудливо сплетенных между собой костей, хребтов, ребер, мышц, сухожилий. Больше всего это напоминало вязанку хвороста — отдельные ветки на поверхности разглядеть можно легко, но в глубине все уже сливается. Так
