Голова кружилась, точно его поцелуи продолжали ее дурманить, она все еще ощущала их вкус. Она прижалась раскрасневшейся щекой к согнутой руке, но ее преследовал въевшийся запах Данте Лейтона.
Ри подняла глаза на низкие потолочные балки, и ее губы дрогнули, когда она вдруг осознала, что отныне как будто бы не принадлежит себе. Каким-то странным, даже таинственным образом капитан «Морского дракона» стал частью ее самой.
Она поднялась на ноги и спустила на пол Ямайку, который с жалобным мяуканьем тут же вскочил на стол, обнюхал высохший кусок имбирной коврижки, равнодушно повернулся к ней задом и принялся самозабвенно облизывать свои усы. Слегка пошатываясь, Ри развязала шнурки корсета и бросила его на пол, на валявшуюся там нижнюю сорочку. Негнущимися, онемевшими пальцами развязала ремешки сандалий и стащила чулки.
Несколько мгновений она стояла в молчании, затем нерешительно ощупала свои небольшие округлые грудки. Руки ее спустились к талии, к бедрам, она как будто впервые познавала свое тело. Ри продолжала стоять на месте, пораженная пробуждением в ней чувств, и наконец с усталым вздохом начала расплетать косички, высвобождая их одну за другой, пока волосы не хлынули свободным потоком за спину.
Стащив одеяло с койки, она, дрожа всем телом, завернулась в него, затем забралась обратно на койку, где и прикорнула, охваченная все никак не затихающими чувствами.
Данте Лейтон, демонический капитан «Морского дракона», как и обещал, заронил искру в глубину ее души. Он мучил и терзал ее, как настоящий демон. От этой искры воспламенился огонь, полностью еще не разгоревшийся. Теперь она жаждала его поцелуев, ласк его рук и знала, что только Данте Лейтон может утолить ее жажду.
Что-то мягкое прикоснулось к ее плечу, и Ри слегка вздрогнула от неожиданности, но тут же успокоилась, поняв, что это Ямайка. Кот свернулся возле нее клубком и громко замурлыкал. Она терлась шекой о его пушистый мех, находя в этом какое-то утешение.
– О, Ямайка! Что сделал со мной твой хозяин? Почему он пытается погубить меня? Чем я его обидела? – беспомощно вопрошала она, только сейчас начиная понимать, как сильно может действовать на женщину вожделение мужчины. – Я должна бежать от него, Ямайка! – в отчаянии вскричала Ри, обнимая кота. – Моя единственная надежда – освободиться от него. Если он опять прикоснется ко мне, начнет меня целовать, я пропала, Ямайка. Я потеряю всех, кого когда-либо знала, навсегда стану его рабыней, – шептала Ри, страшась, что вот-вот сдастся; дело кончится тем, что она не сможет жить без него.
По щекам Ри Клэр Доминик катились горячие слезы; наконец ее наливающиеся свинцом веки сомкнулись. Она позволила тихому покачиванию «Морского дракона» убаюкать себя, погрузившись в сон, который даровал ей временное избавление от мучительных дум.
Глава 8
Ну, судьба, еще раз улыбнись мне.
Доброй ночи. К удаче поверни мне колесо.
С правого борта, за сине-зелеными волнами рассветного моря, замаячили покрытые сахарным тростником горы Антигуа. Впервые за долгое время «Морской дракон» приближался к земле. Под сверкающими парусами он проскользнул в гавань Сент-Джонса. Когда «Морской дракон» вошел в мелкие воды, вахтенный стал выкрикивать результаты измерения лотом. На приветствие, адресованное форту Джеймса – форт этот, как часовой, стоял на зеленом мысу, где пасся скот, – был получен должный ответ, и корабль встал на якорь. Местный лоцман, который сопровождал «Морского дракона», чтобы он не сел на рифы, уже возвратился на берег, и к новоприбывшему судну подплывали местные лодки.
По холмам вокруг гавани были разбросаны окаймленные пальмами поля, между которыми пролегли затененные тамариндами и кедрами долины; тут же, на склонах, стояли и большие каменные дома плантаторов. Жаркое вест-индское солнце ярко озаряло земельные угодья, которым завидовали даже богатые английские землевладельцы в метрополии. Круглые каменные сахарные заводы среди тростниковых плантаций были еще одним наглядным свидетельством процветания архипелага Антильских островов.
Над изумрудными холмами Антигуа плыли гряды пушистых белых облаков. В раскачивающихся листьях пальм, что росли вдоль песчаных берегов, шелестел ветер. Со шканцев «Морского дракона» извилистые берега выглядели как упавшие с неба сверкающие полумесяцы.
По приказу капитана Ри Клэр сидела в каюте, пока лоцман не покинул корабль. Только после этого она вышла на палубу. Тропическое великолепие бирюзового залива, окруженного аквамариновыми холмами с распахнувшимися над ними лазоревыми небесами, не могло не вызвать ее восхищения. Никогда в жизни не видела она таких ярких и разнообразных красок. Ри даже казалось, что перед пей нечто сказочно нереальное.
– Ничего не скажешь, зрелище просто удивительное, – заметил Сеймус Фицсиммонс. – Затмевает красотой даже зеленые холмы моей родины, хотя я и не осмелился бы признать это в присутствии другого ирландца, – произнес он с широкой улыбкой, посматривая поблескивающими черными глазами на Ри. Однако ее обычно искренняя, теплая улыбка на этот раз выглядела принужденной, и под прекрасными глазами лежали бледно-лиловые тени, по-видимому, свидетельствовавшие, что она провела беспокойную ночь.
– Сегодня на вас просто приятно посмотреть, – сказал Мак-Доиалд, поднявшись по трапу на полуют. Его отеческий взгляд скользнул с кожаной юбки на обнаженные руки, на стройные пожки, и густые, песчаного цвета брови мрачно нахмурились. – Придется мне, не откладывая, поговорить с мистером Кёрби, – пробурчал он, уловив блеск в глазах ирландца, который смотрел на безупречный профиль Ри и еще пониже, куда приличия не разрешают заглядывать истинным джентльменам.
– Матросы просто заглядятся, верно, Алек? – заметил Сеймус Фицсиммонс.
– Да, Сеймус, этого-то я и побаиваюсь, – лаконично ответил шотландец. Услышав чьи-то шаги на трапе, он вздернул кустистые брови и, повернувшись, увидел ухмыляющегося всем своим щербатым ртом Лонгакра. По пятам за ним следовал Конни Бренди. – Мои опасения, кажется, сбываются, – он, выпуская колышущееся облачко дыма.
– Я же вам говорил, мистер Лонгакр, – донесся до них голос юнги.
– Да, верно, парень, – хихикнул шлюпочный, искоса поглядывая на Ри. – Гляжу и радуюсь, будто высаженный на необитаемый остров моряк при виде появившегося на горизонте паруса, – сказал он, потирая щетинистый подбородок и едва не выплясывая джигу.
Стараясь подавить свои мучительные мысли, Ри принудила себя улыбнуться старому пирату.
