которой она могла бы кормиться до конца своей жизни. Заполучи она эту кость, сэр, ей никогда не пришлось бы больше голодать. Собака ужасно обрадовалась. Но как частенько случается на свете, об этой волшебной кости узнали все блохастые дворняги и, естественно, принялись за ней охотиться. Наша маленькая бедная собачка не знала ни минуты покоя, капитан. Вы представляете себе, какому преследованию подвергалась несчастная псина! Стоило ей поднять ногу, как какой-нибудь щенок с рычанием вцеплялся ей в пятку. Но заветный день приближался, и – совсем неглупая – собака поняла, что не сможет завладеть этой костью, если по пятам за ней все время будет следовать безумная свора. Однако у нее было одно важное преимущество: она знала,
Данте Лейтон с интересом поднял брови, в его глазах замерцали веселые искорки.
– Еще один пес, капитан? Без сомнения, шотландский терьер. Берти Мак-Кей понимающе ухмыльнулся.
– Капитан, вы один из самых сметливых людей, с которыми мне приходилось встречаться в последнее время. Вы никогда не разочаровывали меня, сэр. Схватываете все с полуслова, капитан Лейтон, – хохотнул он, ударяя ладонью по колену. – Этот другой пес, будучи от природы подозрительным, решил, что первой собаке не стоит доверять, ибо сам он подумывал, не сбить ли ему со следа всю свору. А заодно и проследить за первой собакой. И что же этот пес обнаруживает? – простодушно спросил Берти Мак-Кей. – Он видит, как первая собака, – продолжал он, – терпеливо ожидает чего-то у мясной лавки, куда свора до сих пор не удосужилась заглянуть. Я думаю, чего же ждала эта собака? Волшебной кости? Но ведь все городские собаки уверились, что никакой кости нет, они ведь обегали все мясные лавки в городе, только нагуляли себе аппетит, поэтому дружно решили, что эта собака – просто дура, растрачивающая время на пустую беготню. Итак, у другого пса остались две возможности, капитан, какой именно он решит воспользоваться, зависит от первой собаки... – Тут Берти улыбнулся своему давнишнему сопернику.
– В самом деле? – вежливо заметил Данте. – Как вы это себе представляете, капитан Мак-Ксй?
– Второй пес мог бы договориться с первой собакой о том, чтобы сообща воспользоваться костью, или же, – он сделал многозначительную паузу, – он натравит на нее дикую свору, и тогда первая собака останется ни с чем. Может даже жизни своей лишиться, – заключил Берти Мак-Кей, и в комнате воцарилось выжидательное молчание.
Данте Лейтон улыбнулся; в его глазах зажглись зловещие огоньки.
И как же все-таки поступил этот другой пес?
– Присоединился к первой собаке в поисках кости. Я же вам сказал, это был умный пес. Лучше поделить кость, чем не получить ничего. Верно, капитан?
– Возможно, – уклончиво отозвался Данте. – Но в конце концов, – добавил он с намеренно загадочной улыбкой, – все зависит от того, о какой добыче идет речь, не так ли, капитан?
Радушно-веселое выражение исчезло с лица Берти Мак-Кея, как звезды на утренней заре.
– Весьма интересная басня, капитан, – сказал Данте со скучающим вздохом. – Но я не вижу, каким образом она может способствовать смягчению вражды между нами. Да, кстати, – прибавил он, словно вспомнил что-то важное, – вы так и не сказали, капитан, какова мораль этой басни. А ведь мораль должна быть, я уверен. – Данте явно вызывал на откровенность капитана «Анпи Жанны». Его улыбка, однако, отнюдь не поощряла к подобной откровенности.
– Да, тут есть своя мораль, капитан Лейтон, – поджав губы, ответил Мак-Кей. – Гораздо лучше поделиться с другом, который может стать вашим союзником, чем восстановить против себя множество врагов, рискуя потерять все, что имеешь.
Наклонив голову, Данте задумчиво смотрел на огонь, пожирающий поленья на каминной решетке, и на его каштановых кудрях играли мягкие отблески.
– Замечательная философия, капитан. К сожалению, я не принадлежу к тем, кто любит делиться, и не так уж много имеется людей, которым я безоговорочно доверял бы. При этом еще весьма сомнительно, – проговорил он тихо, и Берти пришлось наклониться к нему, чтобы расслышать его слова, – что стая волков способна затравить большую добычу, чем одинокий волк, к тому же одинокий волк может пробраться незамеченным там, где стая привлечет к себе всеобщее внимание. Одинокий волк может передвигаться быстро и бесшумно, капитан. Он набрасывается на свою добычу и тут же бесследно исчезает, – сказал Данте.
Голос его звучал так буднично, что Берти с трудом уловил скрытую в нем угрозу, хотя достаточно было заглянуть в холодные серые глаза Данте, чтобы убедиться, что он отнюдь не шутит.
– Разумеется, все это одни предположения, – продолжал Данте, – ибо у меня нет ничего ценного, чем бы я мог с вами поделиться. Своими женщинами я, во всяком случае, не привык делиться, к тому же вы – счастливый семейный человек, капитан. Вряд ли вам может понадобиться и какая-нибудь из моих лошадей, ибо вы не умеете ездить верхом, не правда ли, капитан? – Данте, продолжая размышлять, посмотрел на своего собеседника. – Хотя вы и высказали желание приобрести «Морской дракон», мы с вами оба знаем, что на борту может быть лишь один капитан, и поскольку я являюсь также владельцем судна... – Данте не договорил, после чего последовало тяжелое молчание.
Неожиданно Берти Мак-Кей разразился громким взрывом хохота, который спугнул Ямайку с коленей капитана. Сердито фыркая, кот проехался по вощеному полу и, бросившись в ноги Кёрби, опрокинул маленького стюарда с его подносом и графинчиком. Хотя Кёрби и сумел удержать графинчик, его содержимое обрызгало ему чистые бриджи и рубашку.
– Похоже, мне не удастся выпить с вами еще бренди, – сказал Берти Мак-Кей, с веселым смехом глядя на попавшего в столь комичное положение коротышку-стюарда.
Устремив гневный взгляд на капитана «Анни Жанны», Хаустон Кёрби с трудом поднялся с пола, искристые голубые его глаза искали злосчастное существо, которое так опозорило его перед презираемым врагом. Но тщетно, рыжего кота нигде не было заметно: темные тени под стоявшим у стены секретером надежно укрывали убежище Ямайки. Что-то бормоча себе под нос, униженно ссутулившись, Хаустон Кёрби вышел из комнаты.
– Ах, капитан Лейтон, и на этот раз вы не разочаровали меня, ибо я подозревал, что вы человек упрямый. Наше соперничество в прошлом доставило мне немало приятных минут.
– Вы говорите таким тоном, капитан, точно я уже покинул этот мир, – заметил Данте. По выражению его лица было невозможно догадаться, о чем он думает.
