— Какие девушки? — спросила она.
— Как... больше тебе нечего мне сказать?
— Да. Какие девушки?
— Ну... Некто по имени Уна. Я с ней встречался, но теперь все кончено. И еще одна, ее зовут Анджела, из Грейт-Нек, но я уже сказал ей...
Сара все еще переваривала Уну. Какое имя для любовницы! Уна. Прекрасное имя для семнадцатилетней ирландской шлюшки, которую он, наверное, трахал в той же самой кровати...
— Ты водил их туда? — спросила она. — Этих девушек? В квартиру? В нашу...
— Да, — ответил он.
— Эндрю, Эндрю, как ты мог!
— Но говорю тебе: все кончено. Все позади. Ты вообще поняла, что я тебе сказал? Я думал, ты обрадуешься. Я думал...
— Обрадуюсь? Ты трахаешь, — выкрикнула она, но тут же спохватилась и понизила голос, — ты трахаешь бог знает сколько молоденьких девчонок, и я еще должна...
— Трахал, — поправил он. — С этим покончено.
— Сколько их было?
— Двести сорок, — ухмыльнулся он.
— Очень смешно, сукин ты сын.
— Я пытаюсь сказать тебе...
— Сколько?
— Где-то с полдюжины.
— Ты говоришь, как моя сестрица, черт побери!
— Что?
— Полдю...
— Сара, я одинок. До нашей встречи с тобой я...
— Иди ты, — вспыхнула она, окончательно теряя голову от гнева и залпом осушила свой бокал.
— Я хочу еще.
Он подозвал Карло.
— Еще по одной, — приказал он.
— Si, signor Faviola.
— Достопочтимый сэр, как же, — пробормотала она.
— Что ты сказала?
— Ничего.
— Ты весь вечер собираешься злиться?
— Да.
— Ну и отлично.
Они молча сидели друг напротив друга, когда им принесли новые напитки. Карло снова сказал маленькую речь, включая: «Alia sua salute, signore, signorina», и, как и в первый раз, пятясь, отошел от столика.
— Да уж, синьорина, — протянула она, состроила гримасу и отпила большой глоток.
— На той неделе я еду в Италию, — сообщил он.
— Счастливого пути.
— Я хочу, чтобы ты поехала со мной.
— Возьми Уну. Да хоть всю свою дюжину.
— Полдюжины.
— Я их считать не собираюсь.
— Знаешь, я никак не могу тебя понять.
— Надо же.
— Я сказал, что отныне не собираюсь встречаться ни с одной женщиной до конца своей...
— Девушкой. Ты говорил о девушках. Ах, так вот ты о чем говорил? А я-то думала, что ты признаешься в совращении мало...
— Ты отлично поняла смысл моих слов. А теперь я предлагаю тебе поехать вместе со мной в Италию.
— А я отвечаю — нет.
— Почему?
— Потому что мне не нравится быть частью гарема. Кроме того, есть еще одна маленькая загвоздка — я вроде бы замужем.
— Никакого гарема не было. Кроме того, я уже десять раз повторил — с прежним покончено.
— Сколько им лет?
— Зачем тебе знать?
— Чтобы вволю поплакать сегодня ночью, — ответила она и вдруг разревелась.
— Милая, ну перестань, — прошептал он и снова завладел ее руками.
Она выдернула их.
— Сара, — повторил он, — я люблю тебя.
— Ну естественно, — ответила она, опустив голову и все еще плача. Скатерть в винных пятнах расплывалась у нее перед глазами.
— Я хочу, чтобы ты поехала со мной в Италию.
— Нет, — покачала головой она и всхлипнула.
— Я прошу тебя выйти за меня замуж.
— Нет.
Она продолжала качать головой, не отводя взгляда от...
Постепенно до нее дошло. Она посмотрела ему в глаза.
— Что?
— Я хочу, чтобы ты развелась с мужем и вышла за меня.
Она снова покачала головой.
— Вот чего я хочу, — повторил он.
— Нет, — ответила она.
В ее глазах блестели слезы.
— Да, — настаивал он.
— Эндрю, прошу тебя, ты же знаешь, что я не могу...
— Я люблю тебя.
— Эндрю...
— Я хочу, чтобы ты всегда была рядом.
— Эндрю, ты же совсем меня не знаешь.
— Я отлично тебя знаю.
— Ты знаешь только, как мы с тобой занимаемся любовью.
— И это тоже.
— Я на шесть лет старше тебя.
— Я не собираюсь считать.
— Я — не одна из твоих юных девочек.
— У меня больше нет никаких юных девочек.
— Зато у меня есть. У меня двенадцатилетняя дочь, Эндрю, ты не забыл?
— Мы обсудим эту тему в Италии.
— Я не могу поехать с тобой в Италию.
— Можешь. Есть хочешь? Попросить меню?
— Ты понимаешь, что мы с тобой впервые вдвоем на людях? И ты уже предлагаешь мне ехать в Италию!
— Неправда.
— Что — неправда?
