юристов:
Эти высокообразованные люди были уверены, что дьявол существует, и Библия это подтверждает. Но доказать это научными методами было тогда невозможно. Если подумать, то и у Пола тоже не было каких-то солидных аргументов даже после путешествия по астралам. Казалось, человеческий мозг был специально запрограммирован так, чтобы отвергать существование дьявола. Почему?
Вот канонический церковный текст — «Malleus Maleficarum», или «Молот ведьм», написанный в 1484 году священниками Кремером и Шпренгером и одобренный папой Иннокентием VIII:
Ссылаясь на Книгу Иова, авторы утверждают, что дьявол сильнее любого человека и что духи зла имеют возможность влиять на умы и тела людей, что указано во многих местах Священного Писания:
Пол прислушался. В здании университета стояла мертвая тишина. Он придвинул ближе настольную лампу, устроился поудобнее и продолжил чтение:
«Могу ли я, используя силу монеты, достичь каких-то высот, немыслимых для человека? Зачем? Чтобы опровергнуть высказывания отцов церкви? Доказать ошибочность положений Библии? То есть продолжить то, чем я занимался всю жизнь?»
Пол потер глаза. Было три часа ночи. «Все это, конечно, очень интересно, но пора домой, пора возвращаться к реальности. Завтра я скажу Хелен, что мне надоело играть в эти игры. К тому же она все равно меня обманывает. Все, хватит витать во снах, пора просыпаться».
— Я вижу, ты перезанимался, — произнесла Хелен.
Пол вскинул голову. Она стояла в углу, такая, какой он видел ее на седьмом астрале. Необыкновенно, нечеловечески прекрасная.
— Книги ничему тебя не научат. Их написали глупцы. Пошли.
— Куда?
— На восьмой астрал. — Хелен улыбнулась. — Тебе предстоит еще многому научиться.
— Но…
— Что — но? — раздраженно бросила она, показывая на книги на столе. — Что знают эти глупцы об астралах? Брось засорять голову всяким мусором. Ты вообще-то представляешь силу монеты? Вот, смотри!
Наваленные на столе книги неожиданно взлетели и закружились по залу в фантастическом танце, а затем вернулись на место, причем легли в том же порядке, в каком он их положил.
— Ты по-прежнему считаешь, что это фокусы? — Хелен схватила первый попавшийся том и швырнула ему. — Раскрой в любом месте и посмотри.
— Но…
— Никаких «но». Раскрой в любом месте, я тебе говорю! — крикнула она.
Пол вздрогнул — он в первый раз видел Хелен в такой ярости. Раскрыл книгу и… замер — она превратилась в телевизионный экран. Перед ним замелькали фрагменты его любимых фильмов. Изображение было объемным и немыслимо четким.
— Что, опять не веришь? — Хелен усмехнулась. — Что бы еще такое сделать? Ну, Сьюзенн ты уже получил в подарок. Ага, я знаю, ты давно мечтаешь занять место Бена, стать заведующим кафедрой. Сделано. В общем, монета может исполнить любое твое желание.
Хелен подошла к цветку, стоящему в алькове на подставке. Он вспыхнул ярким рычащим пламенем, затем огонь погас, и цветок остался таким, каким был.
— Хелен, я… — начал Пол.
В зале зажглись все лампы, но не жалким желтоватым светом — нет, здесь были все цвета радуги и их сочетания, глубокие, насыщенные. Через пару секунд в переплетении лучей материализовались птицы — зимородки, колибри, попугаи, беркуты, фламинго. Они летали по кругу, купаясь в свете. Затем все исчезло так же внезапно, как появилось.
— Ну как?
Хелен подошла к нему, и его охватило непреодолимое желание слиться с ней телом и душой. В его руке возникла монета, а потом все сомнения исчезли. Пол широко улыбнулся: «Я все равно ее перехитрю, когда придет время».
— Пошли, — сказал он.
Они вышли из читального зала.
Пол, видимо, не успел прочесть изречение блаженного Августина:
Флоренс проснулась только после пятого звонка. Она очень устала. Они приехали в Аспен к ночи и тут же легли спать. И вот теперь этот телефон.
Бен взял трубку и ушел в соседнюю комнату. Через полминуты возвратился в спальню.
— Флоренс! Проснись. Это Мэри. У нее что-то случилось.
Флоренс взяла трубку, и почти сразу же по ее щекам потекли слезы. Она долго слушала. Потом попросила передать трубку матери настоятельнице. Задала ей несколько вопросов и наконец произнесла:
— Мы выезжаем.
Закончив разговор, она подробно передала мужу его содержание. Он молча выслушал.
— Неужели такое возможно? — спросила Флоренс.
Бен пожал плечами. Встал, раздвинул шторы, посмотрел на звезды. По какой-то необъяснимой причине он ожидал такого поворота событий.
— Все началось с дела Крамера. Пол знал, что тот убийца, и все равно свидетельствовал в его пользу, — произнес Бен убитым голосом. — Очень уж ему хотелось славы.
— Разве это не предательство? — спросила Флоренс. Бен кивнул.
— Что ж, Бог ему судья.
Глава двадцать восьмая
Незадолго до кончины папы в его гробнице было знамение. Туда вдруг начала сочиться вода, так что вскоре вся почва вокруг превратилась в грязь.
Синьора Росси подождала, пока небольшая группа американских туристов осмотрит великолепный церковный фасад, окруженный статуями Христа и апостолов.
— В Риме два главных собора, построенных.по повелению императора Константина. Это собор Святого Петра и собор Святого Иоанна на Латерано, который называют Латеранским. Второй менее известен, хотя находится всего в двух километрах от первого, на другом берегу реки Тибр. — Она посмотрела на часы: надо торопиться, впереди еще одна экскурсия. — Вот это здание собора Святого Иоанна, которое сейчас перед вами, построено на рубеже восьмого и девятого веков. Дело в том, что в течение нескольких столетий собор подвергался жесточайшим разграблениям. Он дважды сгорал дотла и не один раз перестраивался. — Синьора Росси встретилась взглядом с проходившим мимо священником, его лицо показалось ей знакомым — он был очень похож на кардинала Бенелли. Но как мог оказаться здесь глава святой палаты, один, в черной сутане простого священника? — Основные достопримечательности собора — часовня с уникальной мозаикой, баптистерий с куполом восьмиугольной формы и боковой придел, который открывают раз в двадцать пять лет на Священный Год[18]
Кардинал Бенелли подумал, что экскурсовод не упомянула еще одну важную достопримечательность собора на Латерано. Важную не для туристов, а для самого кардинала.
Здесь был похоронен папа Сильвестр II.
Примерно в десяти метрах от главного входа рабочие огородили панелями из черного пластика часть тротуара, примыкающего к фасаду. У небольшого входа, образованного в заграждении, стоял священник в черной сутане. При виде кардинала он почтительно поклонился.