колготки и мини-юбки, маски на лицах, розовый мех. Пульсирующая музыка.
— Войдем
Пол танцевал в теле профессиональной стриптизерши. Он чувствовал вес ее грудей (впервые), призывно покачивал ягодицами, думал ее мыслями, испытывал ее желания.
— А теперь иди сюда, — позвала Хелен, хотя они были неразделимы. — Давай понаблюдаем вон за той симпатичной девушкой, которая проталкивается к бару.
Девушка была гибкая, стройная, с копной густых белокурых волос, ей было двадцать три года. У стойки стояла другая, точная ее копия, и заказывала выпивку.
Пол вздрогнул. Если, конечно, это понятие было применимо к его теперешнему состоянию.
— Удивлен? — спросила Хелен. — Ничего странного. Любой бы на твоем месте удивился.
Девушку, которая заказывала у стойки выпивку, звали Лора Дьюкс. А приближалась к ней ее сестра- близнец Мелани.
— Теперь ты наверняка узнаешь, что произошло в тот вечер, — сказала Хелен, и они проникли внутрь Мелани.
— Привет, сестренка, — сказала Лора. — Нашла кого-то подходящего?
— Пока нет. — Мелани чмокнула сестру в щеку и весело рассмеялась. Обе были уже немножко пьяны. — Как Дэнни?
— Сама видишь.
В противоположном конце стойки приятель Лоры с кем-то ссорился, яростно сжимая кулаки. Лора застонала:
— Опять ввяжется в драку. — Она поцеловала сестру. — Будь осторожна.
Мелани протолкнулась сквозь танцевальную площадку, поставила бокал на небольшой столик.
— Не возражаешь, если я сяду рядом?
Мелани подняла глаза: крепкий парень, с длинными черными волосами, завязанными в хвостик, большими глазами, правильной формы носом, волевым подбородком. «Вроде бы подходит», — подумала она.
— У меня есть приятель.
— Конечно, — беззаботно произнес Карл Крамер. — Такой красивой девушке без приятеля никак нельзя. Но можно просто поболтать. Ведь от этого никакого вреда никому не будет, верно?
— Думаю, нет.
Мелани улыбнулась. В данный момент приятеля у нее не было. А этот малый вроде ничего.
— Может, потанцуем?
— С удовольствием, — согласилась она.
Пол (и соответственно Хелен) не покинул Мелани, когда она вышла из дискотеки рука об руку с Карлом Крамером. Этот новый парень ей нравился все больше. Конечно, сегодня с ним в постель она не ляжет. А в следующий раз… скорее всего. У двери Мелани оглянулась, встретилась взглядом с Лорой. Ей вдруг захотелось повернуть назад, но она этого не сделала.
— Давай пройдемся, подышим свежим воздухом, — предложил Крамер.
— Давай.
— Только подойдем к моей машине, я возьму сигареты.
— Хватит, — сказал Пол.
— Почему? — удивилась Хелен. — Теперь-то ты видишь, что это Крамер ее убил. Немножечко тогда на процессе ты напутал, а? Ничего, человеку свойственно ошибаться. Давай подождем, посмотрим, что будет.
— Нет.
— Давай!
Пара приблизилась к автомобилю Крамера — фургончику с тонированными стеклами. Он привлек к себе Мелани, поцеловал. Она ответила. Они застыли в крепком объятии.
— Может, прокатимся?
— Нет, — Мелани слегка поежилась, — я обещала сестре не уходить без нее. Давай вернемся на дискотеку, здесь холодно.
— Хорошо, — беззаботно ответил Крамер, — только возьму сигареты.
Он открыл дверцу.
У Мелани и в мыслях не было чего-то бояться. Крамер с улыбкой приблизился к ней и прижал к лицу тампон, смоченный хлороформом. Она начала отчаянно брыкаться, но вскоре затихла.
— Хватит, — сказал Пол.
— Подожди, — попросила Хелен, — сейчас будет самое интересное.
— Нет! — решительно произнес он, и они покинули Мелани, наблюдая со стороны, как Крамер сует ее безжизненное тело в машину.
— Чего ты так всполошился? — проговорила Хелен безразличным тоном. — Понаблюдали бы, как Крамер с ней расправился. Наверняка захватывающее зрелище — ведь он такой изобретательный!
— Неужели нельзя как-то изменить прошлое? — выкрикнул Пол в отчаянии.
Хелен рассмеялась.
— Это известно одному Богу.
В эту ночь Пол и Хелен путешествовали по восьмому астралу много вечностей. Они подключались к сознанию человеческих существ, читали их сокровенные мысли. Старик, умирающий в больнице от рака легких, полицейский, преследующий грабителя, житель пригорода, возвращающийся домой после утомительной работы, таксист, юноша, торгующий своим телом, старуха, вспоминающая молодость, девушка, в отчаянии бросающаяся под поезд.
И человечность полностью покинула Пола. Он безразлично наблюдал людские беды и страдания, как будто заглядывал в муравейник. Для него это были существа из другого мира. Разве это так важно — что произошло с каким-то отдельным муравьем или пусть даже с пятью тысячами?
— Хелен, кто ты?
— Тело, в котором я обитаю, принадлежит женщине. Ей тридцать один год, она проститутка. Когда оно поизносится, я подыщу себе другое. Кстати, когда ты станешь духом, тебе тоже понадобится человеческое тело, если ты захочешь продолжать существовать на земле. Если тело умрет, ты тоже умрешь для этого мира.
— Значит, ты покидаешь тела прежде, чем они умирают?
— Конечно.
— Как долго это продолжается?
— Почти две тысячи лет. Примерно каждые двадцать лет я меняю тело. — Хелен передернула плечами. — Мне не нравятся старухи. Я предпочитаю молодых и красивых. А потом, когда они начинают терять вид или мне просто наскучит, я их меняю. Некоторые духи стараются держаться за одно тело.
— Выходит, вокруг полно злых духов, вселившихся в человеческие тела и меняющих их?
— Ну, я не сказала бы, что полно, но есть. Хотя употреблять слово «злой» не вполне уместно. Правильнее было бы сказать — «сильный». Среди людей ведь тоже сильные берут что хотят, а слабые вынуждены подчиняться — такова природа вещей. Мы пребываем в одном теле постоянно, но можем проникать в сознание многих людей и управлять ими. Это непередаваемое ощущение. Почти блаженство.
— А Сьюзенн?
— До того, как я тебе ее подарила, она была моей любовницей. Я полностью управляла ее сознанием.
— Она это знает?
— Нет. Духи раскрывают себя в очень редких случаях. Для Сьюзенн я существую как ее возлюбленная. Она не представляет, в какой находится от меня зависимости, что я могу заставить ее пойти на любое преступление, даже убить. Но если ты ей об этом расскажешь, она тебе все равно не поверит. Это за пределами ее понимания, так же, как до недавнего времени было за пределами твоего. Крамер то же самое. Но он более проницательный, поэтому что-то подозревает.
— А если тело, в котором ты находишься, внезапно умрет?
