— Нет, мистер Блум. Квартира была куплена не мисс Килбурн.
Блум придвинулся ближе.
—
— Фирма из Стамфорда, штат Коннектикут.
— Название?
— «Арч риелти».
— Кто оплачивал содержание квартиры ежеквартально? — подключился Роулз.
— Пардон? — Табита облизнула губки.
Роулз почувствовал, что мог бы на руках унести ее хоть в Китай.
— Содержание квартиры. Вы сказали…
— Ах да.
— Кто оплачивал?
— Каждый квартал мы получали чек от «Арч риелти», — объяснила Табита.
— Той, что в Стамфорде?
— Да. В Стамфорде.
— Каждый квартал?
— Каждый, — подтвердила Табита.
— Когда вы получили последний чек?
— Недели две тому назад. Должно быть, пятнадцатого.
— И вы получали чеки каждый квартал?
— Как часы.
— Несмотря на то что мисс Килбурн не было здесь с… Когда вы видели ее в последний раз?
— Не помню точно. Кажется, где-то осенью.
— Чеки продолжали поступать, Мори, — сказал Роулз. — Девушка давно лежала в реке, Бог знает сколько времени, а они продолжали оплачивать содержание квартиры.
— Да, — вздохнул Блум.
— Кто подписывал эти чеки из штата Коннектикут? — поинтересовался Роулз.
— Мы никогда не изучали подпись, мистер Роулз, — сказала Табита.
— А сейчас можно на нее взглянуть? Вы говорили, что получили деньги и за этот квартал…
— Да. Недели две назад. Чек уже отослан в банк, мистер Роулз.
— В какой? — спросил Блум.
— В Национальный банк Калузы.
— Проблемы с чеками не возникало? — спросил Роулз. — Банк возвращал когда-нибудь чек?
— Никогда.
— И последние шесть-семь месяцев?
— Нет, никогда.
Роулз наклонился к Блуму.
— Кто-то не знает, что она умерла. Чеки и продолжают поступать.
— Дело поставлено на компьютер, — пояснил Блум.
— Можно посмотреть квартиру, в которой она жила? — спросил Роулз.
— Ну конечно, мистер Роулз. — Табита сделала круглые глаза.
Они вышли из офиса и пошли по широкой аллее мимо магазинов — модной женской одежды, парфюмерии, цветочного магазина, художественной галереи, ювелирного, — миновали теннисные корты. Плавательный бассейн неподалеку сиял сапфировой голубизной, контрастируя с изумрудной зеленью воды в заливе. Блум жадно вдыхал воздух, напоенный ароматом цветущих растений.
— Здесь гаражи. — Табита остановилась. — Хотите видеть машину мисс Килбурн?
— Да, пожалуйста, — сказал Блум.
Табита отперла дверь гаража. Новый, сверкающий «Мерседес-бенц 380» стоял в центре. На машине — номерной знак штата Коннектикут. Роулз взялся за ручку дверцы. Она не была заперта. Он открыл дверцу, ощупал «бардачок».
— Машина зарегистрирована, — объявил он.
— Что там значится? — спросил Блум.
— Зарегистрирована в штате Коннектикут. Принадлежит «Арч риелти корпорейшн».
— Адрес?
— Четыреста восемьдесят два, Летняя улица, Стамфорд, Коннектикут.
— Кто подписал документ?
— Эндрю… Норман? Не могу разобрать. Парень пишет как китаец. Эндрю Нортон Хемингуэй? Казначей корпорации. — Роулз повернулся к Табите. — Это он подписывает чеки?
— Я не знаю, — ответила Табита.
— Не возражаете, если мы заберем свидетельство о регистрации? Дадим вам расписку, если угодно.
— Это не моя машина. — Табита пожала плечами.
Они снова вышли на солнечный берег. Табита заперла дверь гаража.
— Сюда, — пригласила она.
Квартира Трейси Килбурн находилась на нижнем этаже — «на уровне земли». Это означало — согласно новому строительному кодексу Калузы — на тринадцать футов выше самой высокой волны, заливающей берег во время прилива. Табита открыла дверь. Детективы очутились в просторной гостиной, выходившей окнами на залив. Пахло инсектицидом. Табита объяснила, что вчера здесь был дезинсектор. Апартаменты были обставлены роскошной экстравагантной мебелью в стиле модерн. Слишком вычурной, с точки зрения Блума. Он потом признался Роулзу, что чувствовал себя там неуютно — словно попал в какой- то другой мир.
Роулз же, напротив, полагал, что именно так должна выглядеть современная квартира в штате Флорида — много стекла, изысканные формы стен, обилие тканей — голубого, зеленого, желтого цветов. В окна врывается солнце, небо, брызги залива. Он втайне мечтал о чем-то подобном, хотя подозревал, что одни лишь картины на стене стоят целое состояние. Ясно, что не Трейси обставила эту квартиру. Среди тех чеков, которые впоследствии изучали в полицейском участке, не было чеков за мебель и предметы искусства. Осматривая квартиру, Роулз услышал, как смеется молодая девушка на берегу. И почему-то едва не расплакался.
— Спальни позади, — сказала Табита.
Спальня хозяйки тоже выходила на залив. Белые шторы были задернуты, защищая просторную комнату от солнца, придавая ей — благодаря белой мебели и ткани, которой она была обита, — сходство с арктической тундрой, холодной и неприступной.
На комоде стояла фотография в рамке, изображавшая стройную красивую блондинку со светлыми волосами.
— Это Трейси, — сказала Табита.
— Нам бы хотелось взять с собой фотографию, — сказал Блум.
Оба детектива занимались делом Трейси Килбурн с пятнадцатого апреля, но только сейчас — первого мая — увидели, как она выглядела при жизни.
Блум вынул фотографию из рамки.
Постель, поистине королевских размеров, доминировала в комнате. С обеих сторон к ней прижимались белые тумбочки. Белый телефон отдыхал на ближайшей стене у окна. Роулз поднял трубку.
— Нормально работает, — установил он.
Блум удивился.
Роулз осмотрел телефон.
— Есть номер, — сказал он. — Запишешь?
Блум извлек блокнот. Роулз продиктовал номер.
— Почему же телефонная компания не зарегистрировала его? — осведомился Роулз.
— Пардон? — переспросила Табита.
У нее, по-видимому, неважно со слухом, подумал Роулз. Такое предположение сделало Табиту еще
