— …вернулся в Пуэрто-Рико вскоре после того, как Тилли был осужден.
— Да?
— Мы имеем такую информацию, — сказал Мейер.
— Ну?
— Вы знаете Руиса?
— Я знал его.
— Это верно, что он вернулся в Пуэрто-Рико?
— Зачем это вам нужно?
— Мистер, что вас беспокоит? — спросил Карелла.
— Меня ничто не беспокоит. Ко мне приходят двое полицейских и спрашивают о моем работнике. Я естественно…
— О? — промолвил Мейер.
— Руис все еще является вашим работником? — удивился Карелла.
— Да, он снова у нас работает водителем. Именно поэтому я хочу знать…
— Когда он к вам вернулся? — спросил Карелла.
— Кажется, где-то в октябре.
— Как раз тогда, когда Тилли вышел из тюрьмы, — заметил Мейер Карелле.
— И именно тогда он снова начал работать здесь? — спросил Карелла.
— Где-то в октябре — ноябре, — сказал Гвидо.
— Он знал, что Тилли вышел из тюрьмы?
— Я никогда не спрашивал его об этом.
— Тилли приходил сюда? Я имею в виду время после того, как он вышел из тюрьмы.
— Я его не видел здесь.
— Руис в разговоре с вами упоминал о Тилли?
— Никогда.
— Он никогда не принимал пассажиров на Айнсли-авеню? В районе Даймондбека?
— Насколько я знаю, нет.
— Имеете ли вы представление о том, что он там делал? Если, конечно, он вообще был там?
— Спросите у него самого, — сказал Гвидо и показал через застекленную стенку на черный наемный лимузин, который в это время въезжал в ворота гаража. Мейер и Карелла как раз спускались по лестнице, когда открылась передняя дверца лимузина. Из машины вышел высокий, плотный парень. На нем были шоферская куртка и фуражка. Он сразу снял фуражку и обнажил копну иссиня-черных волос, под стать таким же усам. Он направился к помещению с надписью «Мужской», когда Карелла и Мейер спустились с лестницы.
— Мистер Руис? — спросил Карелла.
— Гектор Руис? — дополнил Мейер.
— Мы полицейские офицеры, — представился Карелла, показывая значок. — Мы хотим попросить вас…
Руис взглянул на них, повернулся и побежал.
Он бросился бежать через средние арочные ворота, свернул к автозаправочной станции, потом за угол и кинулся к реке. Мейер и Карелла выскочили следом. Им удалось сократить расстояние за счет того, что они пробежали через автозаправочную станцию. Теперь между Руисом и ними было не более пятидесяти футов. Руис продолжал бежать.
На реке в это раннее время было очень оживленно. Лодки сновали вверх и вниз по реке и поперек между Айсолой и Калмс-Пойнтом. Сзади Руиса и на той стороне реки возвышались городские небоскребы, упираясь своими крышами в холодное серое небо. Дым кольцами завивался из труб на крышах домов. Дымили трубы буксиров и паромов. Пар вылетал изо ртов бежавших людей. Они проносились мимо пешеходов шедших каждый своей дорогой, и никто не обращал никакого внимания на бегущего человека и на двух полицейских, которые его преследовали.
Руис был молодым и быстрым, и они никогда не догнали бы его, если бы он не обернулся и не посмотрел через плечо, как далеко от него были его преследователи. Время, которое потребовалось ему, чтобы обернуться, бросить быстрый взгляд и снова повернуть голову, отняло несколько секунд. Однако этого времени оказалось достаточно, чтобы столкнуться с женщиной в красном пальто. Оба упали и какое- то мгновение напоминали красно-черный клубок переплетенных рук и ног.
— Ты глупый ублюдок! — ругалась женщина.
Но Руис уже вскочил на ноги.
Он бросил еще один взгляд через плечо.
И на этот раз увидел в трех футах от своего носа пистолет 38-го калибра.
Если человек стал убегать, когда появился полицейский, это еще не значит, что он сделал что-то незаконное. В некоторых районах этого города одного появления человека в голубой форме было достаточно, чтобы люди бросились врассыпную. Поэтому детективы не были особенно заинтересованы в том, чтобы выяснить причину бегства Руиса в тот момент, когда они представились ему. С другой стороны, Руису, кажется, очень хотелось предложить им убедительные объяснения своего очень странного поведения.
Сперва он сказал, что внезапно вспомнил, как оставил в закусочной свой кошелек, когда расплачивался там за выпитую чашку кофе перед тем, как отправиться в гараж. Таким образом, их появление не имело никакой связи с его внезапным бегством. Причиной бегства послужило то обстоятельство, что он вспомнил о кошельке. И это преподносилось им несмотря на то, что его кошелек торчал из заднего кармана без клапана, и любой воришка легко мог добыть его оттуда. Так что это объяснение явно не проходило.
Тогда он сказал, что имел в виду не этот кошелек, а тот, который он обычно держал в лимузине в отделении для перчаток. Он имел в виду тот кошелек, в который он обычно складывал все подписанные пассажирами путевки на его поездки. Фактически это был совсем не кошелек. Скорее просто сумочка. Маленькая кожаная сумочка. Именно об этой сумочке он
По дороге в центр города, к комнате предварительного заключения, он рассказал, что якобы еще в юности был напуган двумя детективами, которые открыли огонь в комнате проститутки, жившей рядом с квартирой его семьи по адресу 44, 7215, бульвар Корчерс в Маджесте. С тех пор он очень боится полицейских. И теперь, находясь в десять часов утра в служебной комнате управления, в окружении такого количества детективов, которое он не надеялся увидеть в течение всей своей жизни, Руис начал говорить о том, что побежал от них, будучи уверенным, что они будут расспрашивать его о цыганах-водителях машин, которых начали стрелять по всему городу.
— Это вообще сумасшедший город, верно? — спросил он и улыбнулся, как один из бандитов в «Богатстве Сиерры Мадре». Ни у одного из детективов не нашлось для него ответной улыбки.
Их было четверо, один другого больше. Мейер, Карелла, Хейз и Браун. Все они смотрели на него холодно и неодобрительно.
— А знаете, это не очень хорошо, — заметил Руис. — Я имею в виду то, что вы притащили меня сюда. Я ничего плохого не сделал.
— Мы думаем, что ты кое-что сделал, — возразил Хейз.
Руис прикинул, что он был самым слабым в этой компании. Даже слабее черного полицейского. Конечно, ему бы не хотелось связываться с любым из них, но про себя решил, что лысый полицейский был все-таки самым доверчивым. Как раз лысый полицейский перечислил его права и спросил, не нуждается ли он в адвокате. Он возразил, что у него нет необходимости приглашать адвоката, так как он ничего плохого не сделал. Он решил, что такой финт в этом деле будет самым ловким. Если вы просите пригласить адвоката, то они могут подумать, что вы чувствуете за собой вину.
— Тилли, — произнес Карелла, — Роджер Тернер Тилли.
Они знали, что Руис начнет сейчас выдумывать тысячу и одно объяснение своего поведения и, может
