Макгиверн Уильям
Экстренный выпуск
1
Предельный срок сдачи номера в печать истекал в девять утра, и в восемь сорок пять в длинном зале отдела городских новостей заметно было, что время поджимает. Репортеры и редакторы то и дело поглядывали на часы на стене, подгоняя себя в такт светящейся секундной стрелке.
Сэм Террел не отрывал взгляда от машинки, даже когда зазвонил телефон; только закончив абзац своей колонки, он поднял трубку.
- У меня есть кое-что для Террела. Он там? - прозвучал голос в трубке.
- Террел слушает.
- Возьми другую трубку, ладно? Поговорим?
- Кто это?
- Неважно, Сэм. Куда важнее, что у меня есть кое-что о Колдуэле нашем милейшем кандидате- реформисте.
И информатор ядовито хмыкнул.
Террел заинтересовался; до выборов осталось две недели, так что любая информация по Колдуэлу была на вес золота.
До сдачи в набор оставались какие-то секунды; задребезжал предупредительный звонок, редакторы принялись торопить машинисток. Но атмосфера шумного бедлама была обманчива, работа шла профессионально и четко.
- Ладно, давай, - бросил Террел, плотнее прижимая трубку к уху.
Именно в этот момент Олли Уиллер, чей стол стоял рядом, сказал:
- Сэм, банк и пяти центов не даст за такую газету. Это просто сумасшедший дом. Смотри, мы на пределе, а тут черным по белому написано, что машины столкнулись передками, притом шли в одном направлении. Самый ловкий трюк недели, а?
Террел прикрыл трубку и уставился на старика.
- Ради Бога, помолчи!
Террел был высоким и нервным, работал он как сумасшедший, сейчас щеки его горели, а глаза полезли из орбит от возмущения.
- Можешь ты помолчать минутку?
- Господи, ну ты и псих, однако, - огрызнулся Олли и отвернулся.
- Извините, очень плохо слышно, может быть я перезвоню? спросил Террел.
- Я из аптеки, так что не получится. Знаешь Эден Майлз?
Террел немного знал подружку мелкого бандита по кличке Фрэнки Шанс.
- Да, эту даму я знаю.
- Даму? - информатор поцокал языком. - Ладно, пусть будет так. Так вот, последний месяц или около того она встречалась с Ричардом Колдуэлом. Пять или шесть раз, тайком. Но кое-кто видел как она пробиралась к нему в номер. Всегда кто-нибудь видит. Разузнай как и что - вот тебе и сюжет.
Террел потянулся за сигаретами, ощущая приятное возбуждение.
- Кто-нибудь ещё про это знает?
- Только ты и я, дорогуша.
- С меня причитается, - сказал Террел. - И большое спасибо.
- Не за что. Удачи, Сэм.
- Подожди, минутку, - пытался остановить собеседника Террел, но телефон умолк. Он машинально постучал по рычагу, потом положил трубку. Рич Колдуэл и Эден Майлз - комбинация совершенно несовместимая. Колдуэл высокоидейный идеалист, призванный в политику долгом и совестью. Эден Майлз - девица по вызову, певица, модель, платная партнерша в дансинге - и все ненадолго. Даже Фрэнки Шанс был ненадолго.
- Олли, что ты думаешь о Риче Колдуэле? - спросил Террел.
- У тебя есть минутка для старика, да?
Уиллер обиделся, Террел это видел; старик смотрел перед собой, предоставляя ему возможность созерцать его жесткий, суровый профиль. Террел думал, как обратить все в шутку. Уиллер был живой памятью тех дней, когда газета была более зубастой. Циничный старик слишком много пил и задолжал минимум половине сотрудников. Главный редактор 'Кол Бюлетин' Майк Карш продолжал его держать, несмотря на его упрямство и несообразную сентиментальность. Олли кропал одну-две заметки в день, о местном пожаре или ланче в деловом клубе, остальное время выбирая примеры дурного стиля или репортерских небрежностей из колонок новостей. Редактор городских новостей Уильямс передвинул его стол в спокойный уголок Террела. И теперь все его колкости доставались одному Сэму.
- Прости, что был резок, но связь ни к черту...
- Колонка - прежде всего, - хмыкнул Олли. - Не позволяй себе тратить время на такие пустяки, как вежливость или хорошие манеры. Помни это. Ты молод, но со временем станешь, как все здесь - одним из головорезов Майка Карша, литературных подсобников, готовых на все...
- Здорово сказано, - лицо Террела оставалось абсолютно непроницаемым. - Литературные подсобники! - уважительно повторил он. - Ты мог бы ещё сказать:' - С пишущими машинками наперевес...' Как тебе удается выдавать такие перлы, Олли?
- Иди ты к черту, ехидный сукин сын, - криво ухмыльнулся Олли, хилый старик с породистым лицом. - Что за звонок тебя так взбудоражил?
- Кто-то пытается продать историю с Колдуэлом. Что ты о нем думаешь, Олли? Только серьезно!
- Серьезно? Это невозможно.
- А что тут смешного?
- Он реформатор. Он бросил очень выгодную юридическую практику, чтобы бороться за пост мэра в этом захудалом городишке. И у него столько же политической смекалки, сколько у девчонки-скаута. Машина съест его и даже косточки не выплюнет. Разве это не смешно? - Уиллер усмехнулся, но глаза его остались грустными.
- А если он победит?
- Не смеши меня.
- Я был на его встречах с избирателями. Он собирает множество народа.
- Детишки из колледжей. Они не голосуют. Серьезно, Сэм, это просто не пройдет. Неужели ты думаешь, что такие типы как Айк Селлерс или мэр Тикнор позволят, чтобы кусок пирога упал в чей-то чужой карман?
- Ты циник.
- Я просто вижу то, что у меня под носом.
Террел облокотился на спинку стула и закурил. Эден Майлз и Рич Колдуэл...
Напряжение спало, первый выпуск пошел в печать. Репортеры и редакторы потянулись к туалету и охладителю воды. Только пара машинок продолжали стучать в относительной тишине. Мальчики-курьеры ходили от стола к столу, собирая заказы на кофе, бутерброды с ветчиной и яйцом, сигареты и аспирин. Всего через полчаса напряжение снова начнет расти: в отдел городских новостей начнут поступать по телефону и телетайпу заметки и фото к следующему выпуску.
Террел мирно курил, наслаждаясь спокойной минутой. Из своего угла он видел стол редактора, копировальную машину и огромный застекленный офис Майка Карша, нависавший над комнатой отдела городских новостей. Он все ещё думал об Эден Майлз и Риче Колдуэле и чувствовал, что из этой истории что-то выйдет. Он и не думал анализировать свое предчувствие, а просто принимал как факт. За это говорил его репортерский опыт, знание интересов и союзов среди правящих в городе фигур. Одни замены или перегруппировки сил оставляли его равнодушным, другие инстинктивно настораживали. И вот теперь его
