Тамлин сжала губы, чувствуя, что лошадь начинает уставать. Если бы ей удалось добраться до леса Кинлоха, спасение было бы возможно. Вдруг копыто кобылы попало во впадину в мокрой от дождя тропе, и Тамлин вместе с лошадью рухнула на землю. Голова у нее кружилась, когда она поднялась и ощутила жгучую боль в ноге.
Три воина догнали ее и спешились. В панике загнанного в угол зверя она попыталась прорваться между ними, но мешала вывихнутая лодыжка. Смеясь и издеваясь, они толкали ее от одного к другому – свора собак, терзающих беспомощную жертву.
– Миловидная девица, – сказал один, сбрасывая с головы капюшон кольчуга. – Иди-ка поцелуй нас, девочка.
– Да я скорее поцелую прокаженного!
– Здесь нет прокаженных, но ты можешь поцеловать мою любимую змею.
Все захохотали.
Тамлин вздрогнула, когда до нее дошел смысл сказанного, посмотрела на норманна с отвращением, уперлась руками в пластины его нагрудника и оттолкнула назад к лошади.
– Не нужно бояться нас, милашка. Мы гораздо чище твоих немытых одетых в юбки земляков.
Тамлин судорожно сглотнула. Эти мерзкие собаки собираются изнасиловать ее! Девушка сосредоточилась на том, чтобы достать из сапога кинжал.
В следующее мгновение она стала произносить оберег, заклинание, едва шевеля губами, но тут же в ужасе остановилась, осознав, что призывает дыхание дракона. В этот момент самый молодой рыцарь схватил ее за талию и толкнул спиной к другому мужчине. Подъехали еще двое всадников, одетых в алый и золотой цвета Плантагенета. Три потускневших золотых леопарда красовались на их накидках.
– Надо было догадаться, что сэр Дирк вспугнет какую-нибудь пташку.
Тамлин попыталась оттолкнуть и этого рыцаря, но он нависал над ней.
Руки сэра Дирка легли ей на плечи, затем скользнули к ее шее.
– Признаться, мы не ожидали увидеть такую, как ты. Нам говорили, что шотландки – сестры свиней, а на груди и животе у них синяя чешуя.
– Убери от меня свои грязные лапы, собака.
– Эти шотландцы слишком распустили языки. Давайте проучим их, – прорычал второй, – и начнем с этой сучки.
Тамлин тщетно пыталась вырваться. Руки рыцаря блуждали по ее телу. На его лице появилась улыбка, когда он разорвал ее корсаж. Тамлин попыталась прикрыть грудь.
Рыцарь схватил ее за запястья, вынудив Тамлин отпустить края разорванного платья. Он нагнулся к ней и опустил губы на выпуклость ее бледной груди. Ее попытки вырваться из его рук только вызвали у него злую улыбку. Грязная тьма владела душой этого человека.
– Дирк Пендегаст достоин своего имени.[3] Он лучший фехтовальщик Черного Дракона, – рассмеялся один из рыцарей.
Рыцарь поддел носом ткань разорванного платья, чтобы обнажить ее грудь, и, похотливо ухмыльнувшись, объявил:
– Чешуи не вижу. Ни синей, ни какой-либо другой.
Кипя от унижения и гнева, Тамлин изогнулась, когда его горячие губы сомкнулись на ее соске и болезненно-сильно всосали его. Глаза обожгли слезы.
– Хочешь, мы подержим ее? – предложил один из воинов.
Высокий рыцарь придавил ее к земле весом своего тела и грубо раздвинул ей ноги. Тамлин стошнило.
Ее дрожащие пальцы нащупали кинжал. Когда Дирк приподнялся, чтобы расстегнуть штаны, Тамлин обхватила рукоять.
Кто-то из мужчин выкрикнул предупреждение. Слишком поздно.
– Вставай! – Тамлин приставила кинжал к горлу нападавшего, заставив его подняться. – Иначе распорю тебе глотку и посмотрю, как твоя кровь окрасит землю.
Второй рыцарь подскочил к ней сзади и схватил запястье. И тут кинжал рассек кожу на челюсти Дирка.
– Отпусти, сучка, иначе сломаю тебе руку! – пригрозил Джефри и сжимал ей руку до тех пор, пока она не выронила кинжал.
Дирк провел рукой по кровоточащей челюсти и, сверля Тамлин злобным взглядом, размазал кровь по ее обнаженной груди.
– Пожалуй, я убью шлюху, а потом поимею ее!
Он наотмашь ударил Тамлин тыльной стороной руки так сильно, что у нее зазвенело в ушах. Ослепляющая боль заставила ее упасть на колени. Она поднесла руку к носу и промокнула кровь, текущую из правой ноздри. Еще больше крови текло в ее горло, оставляя медный привкус.
Не в силах подняться, Тамлин попыталась сжать края разорванной рубашки и вызывающе подняла дрожащий подбородок. Ее глаза пылали ненавистью сквозь непрошеные слезы, она ждала его следующего удара, проклиная его. Тамлин напряглась, когда он снова замахнулся.
– Прекратить!
К ним приближался одинокий всадник на величественном вороном жеребце. Натянув вожжи, он остановил коня. Тот взвился на дыбы, со свистом рассекая копытами воздух. Воин спешился с врожденной
