Усталость мешала оценить языческую красоту пробуждавшейся земли. Слишком много эмоций бурлило в ней – желание, гнев, беспомощность. Тамлин едва сдерживала слезы.
Три ночи подряд она почти не спала. После нескольких минут забытья, просыпалась в холодном поту, с бешено бьющимся сердцем.
Вчера утром ощущение надвигающейся опасности было таким сильным, что она решила отвлечься, собирая цветы. Первые весенние фиалки обладали волшебной силой. Можно было загадать желание, которое обязательно сбудется. Жаль, что она этого не сделала. Набери она полную корзину фиалок, хоть одно желание непременно сбылось бы.
Шеллон подкрался к ней сзади и положил ей руки на плечи. Его голос был тихим и хриплым.
– Это вид, который вдохновляет бардов, – произнес он.
Тамлин кивнула:
– Когда солнце появляется над вершиной холма, витраж окрашивает комнату в разные цвета.
– Я говорил не о холмах, не об окне, а о том, что перед ними. – Его голос истощал ее волю к сопротивлению.
Джулиан обхватил ее своими сильными руками и прижал к груди.
– Пожалуйста, не сжимай меня так, – жалобно попросила она.
– Я не могу остановиться, – прошептал Шеллон у самого ее уха. – Ты околдовываешь меня, язычница.
Он покрыл поцелуями ее шею, затем ухо и скользнул в него языком. По ее телу пробежала дрожь.
Ее разум кричал, но она не могла сопротивляться его искушению. Он приподнял ее подбородок и прильнул губами к ее губам. Его руки скользили по ее груди, животу и бедрам, возбуждая ее, искушая.
Джулиан знал, что она вымотана до предела, но не мог не обнимать ее, не прикасаться к ней, не наслаждаться ее нежностью. Она сводила его с ума.
Эта упрямая шотландка была воплощением страсти. Его мало заботило, что это языческое колдовство и что, возможно, придется отдать за него свою бессмертную душу.
Он привлек ее к себе, наслаждаясь тем, как идеально они подходят друг другу, словно две половинки единого целого. Обхватив ладонями ее ягодицы, он приподнял их так, что его жезл терся о них.
Тамлин застонала и выгнулась навстречу ему. Она схватила его за плечи и впилась в них ногтями. Ее язык коснулся его языка, потом скользнул в его рот.
Кто-то кашлянул. На пороге сводчатого прохода между двумя комнатами стоял Гийом.
– Только не начинай снова, Гийом, если, тебе дорога твоя шкура.
– Милорд Дракон, это важно, – настаивал брат.
– Не думаю, что так уж важно. Может, сам разберешься.
Тамлин высвободилась из его объятий и прислонилась к каменной стене.
– Я весь внимание, – бросил Шеллон, На нем была лишь набедренная повязка, которая не могла скрыть его возбуждения. – Ладно, говори быстрее.
– Хочешь знать, где находится леди Тамлин?
Шеллон кивнул. Он хотел увидеть собственными глазами свою будущую жену.
– И где же леди пряталась все это время?
С едва заметной улыбкой Гиком перевел взгляд с Джулиана на женщину в темном углу.
Джулиан нахмурился. На мгновение ревность взорвалась внутри его, ослепляя, не давая понять, о чем говорит брат. Потом он заглянул в горящие глаза Гийома, и его осенило.
– Джулиан, позволь представить тебе Тамлин Макшейн из Гленроа, дочь графа Кинмарха: – И Гийом добавил: – Твою нареченную…
Лицо Джулиана окаменело.
– Выходит, это меня следует назвать дураком.
Глава 7
Джулиан старался обуздать свой разгорающийся гнев, распаляемый неудовлетворенным желанием. Черт побери, все это время Тамлин была в его власти! Неудивительно, что она так оскорбилась, когда он решил, будто она шлюха Кинмарха. Кроме того, объяснимая и нелепая настойчивость, с которой она требовала называть ее дурочкой. Очарованный ее языческим шармом, он никогда не пытался допросить эту чертову женщину.
Видимо, дочери Шейна считают травлю драконов развлечением.
Джулиан нахмурился. Ее чары затуманили ему разум. – Резко повернувшись, он зло уставился на нее.
– Итак, Тамлин из Гленроа или Тамлин Макшейн, но никогда
Он навис над Тамлин.
Тамлин… Это имя эхом отдавалось в его голове. Очаровательное имя. Он никогда не знал такого, пока не приехал в эту языческую долину. Он словно слышал, как оно срывается с его губ, когда он берет ее в темноте ночи, Тамлин Макшейн. Скоро она станет Тамлин Шеллон. Несмотря на охватившую его ярость, в
