– Он перепутал слова «потребовал» и «попросил». – Шеллон поцеловал ее в лоб, не заботясь о том, что на них смотрит вся крепость. – Видимо, леди Эйтин не нравится, когда самонадеянный незнакомец заявляет ей, что она должна выйти только за него.
Тамлин громко рассмеялась.
– О, Тамлин, я тону в болоте, – Эйтин понюхала, а потом откусила кусочек от сушеного яблока. – Может быть, это пустые страхи, но боюсь, у меня будет ребенок.
– Ребенок? – Тамлин улыбнулась и положила руку на живот. – Может быть, у меня тоже.
– Белтейн? – спросила Эйтин.
Тамлин кивнула.
– Я взяла Шеллона в яблоневом саду.
Эйтин округлила глаза.
– Под твоим деревом?
– Да. Цветов было так много, что они словно одеялом покрыли землю. На его черном плаще, лежавшем на белых лепестках, это было как сон.
– Неудивительно, что ты светишься от счастья. – В глазах Эйтин промелькнула искорка зависти.
– И как давно это случилось?
Кузина откусила кусок яблока.
– Яблоки снимают тошноту. Она бывает после полудня. По утрам тоже. Только Ооненн говорит, что иногда приступ тошноты бывает днем. У тебя тоже бывает тошнота?
– Пока нет, но Бесса говорит, что скоро начнется. Так кто же отец, и когда это случилось?
– В Белтейн. – Эйтин вздохнула. Подойдя к узкому окну, она открыла деревянный ставень и стала смотреть на заходящее солнце.
– Но ведь тебя не было на церемонии Майского дня.
Эйтин рассмеялась.
– Я совершила свою собственную церемонию.
– Не понимаю. – Тамлин принялась распаковывать платья кузины, чтобы повесить их в шкаф.
Вдруг Эйтин разрыдалась. Тамлин поспешила к ней, обняла и стала утешать.
– О, Тамлин, я все испортила и не знаю, как это исправить.
– Тише, милая, а то тебе станет дурно. Наверняка все не так плохо, как тебе кажется.
– Чаще гораздо хуже.
Шеллон открыл дверь, постучав прежде, чем распахнуть ее.
– Тамлин, прости, но тебе придется заняться своим глупым мужем.
Ошеломленная Тамлин увидела, что по его руке течет кровь.
– Шеллон, что ты наделал?
– Тише, жена, это всего лишь небольшой порез. Я не обращал внимания на то, что делаю на турнирной арене, и Джервас порезал мне запястье. Рана небольшая, но крови столько, будто закололи свинью. Нужно перевязать рану.
Тамлин кивнула Эйтин:
– Мы поговорим позже. Извини.
– Иди и позаботься о своем муже, Тамлин. Мои проблемы никуда не денутся.
Тамлин накормила Шеллона отборным куском мяса и поднесла чашу к его губам. Он вытаращил глаза, но выпил.
– Жена, это всего лишь царапина. – Джулиан вытянул руку и пошевелил пальцами, – Видишь. Бесса сказала, что рана чистая, и это левое запястье, а не правое, так что я могу сам поесть.
– Да, Шеллон. – Проигнорировав его слова, Тамлин сунула еще кусок свинины ему в рот.
Ему нравилось, что Тамлин суетится вокруг него, нравилось, что она краснеет, когда он смотрит на нее. Он игриво наклонился вперед и съел сочное мясо из ее пальцев. Когда она хотела отвести руку, он поймал ее за запястье и медленно втянул в рот ее указательный палец, ритмично обсасывая его. Его язык кружился вокруг него. Она затрепетала. Черт побери! Он собирался подразнить эту колдунью, но его тело кричало, что он слишком долго был далеко от жены.
– Тамлин, я пойду спать. Я устала, – прервала их Эйтин. Она сурово посмотрела поверх их голов на другой конец стола, где сидел Сент-Джайлз.
– Я помогу тебе устроиться. Идем. – Тамлин поднялась. – Ты извинишь меня, Шеллон?
Он кивнул, неохотно отпустив ее руку.
– Но не задерживайся, жена. Я устал, и мне надо поспать.
Деймиан смотрел вслед обеим женщинам.
– Поразительно видеть их вместе. Различия видишь, когда они стоят бок о бок, но меня потрясло, когда мы вошли в Лайонглен.
