Шаги по доскам.
– Его не видно?
– Нет. Мы одни.
– Хорошо. Слушай, возьми для меня немного кессела, Мак.
Диггер уловил звук, как будто кто-то резал ножом луковицу.
– Я думала, ты не поверишь, что это поможет.
– Нет. Я сказала, что не верю, что это действует. Но попытка не пытка.
Судя по звуку, гумпы продолжали нарезать «луковицу». Затем:
– Вот, этого должно хватить.
– Где положим?
– На пороге. Перекроем дверной проем.
– Хорошо. На окна тоже, верно?
– И в камин. Просто на всякий случай.
Билл вмешался:
– Я нашел значение слова кессел.
– Послушаем, – сказала Келли.
– Это обычное растение, которое в Интиго можно найти повсюду. Иногда его перемалывают и используют в качестве приправы. Также считается, что оно создает преграду для демонов и прочих ночных духов.
– Преграду? – удивилась Келли.
– Вот почему они кладут его на все входы. Чтобы не пустить демона.
– Что толку от нарезанного овоща?
Диггер вдруг смертельно устал. Ему захотелось улететь обратно на «Дженкинс» и просто сидеть там смирно, пока не придет помощь. Пусть кто-нибудь другой разбирается с этими полоумными.
– Вспомни чеснок, – произнес он.
– Что нам сейчас делать? – Диггер готов был все бросить. – Единственное, что приходит мне в голову, кроме заключения, что эти придурки нас не поймут, это отправиться прямиком к главному. Должен же быть в этом городе кто-то, кто не боится гоблинов.
– Я уверена, что такие есть. Но вряд ли это глубик.
– Буглик, – поправил он. – И тогда?..
– Не знаю. Может, капитан кругосветной экспедиции. Как его зовут?
– Кролли.
– Может, нам удалось бы договориться с ним. Ему не занимать здравомыслия.
– Надо, чтобы он захотел повернуть назад.
– А по-твоему, он не захочет?
– Я не знаю его. Но подозреваю, что мы добьемся большего с кем-то из местных.
Келли выглядела обескураженной. Диггер начал осознавать, что ей тоже казалось, будто они склонили Макао на свою сторону.
– Даже если бы нам повезло с Макао, ей все равно было бы сложно убедить власти. Макао не считала, что может сделать это. И, несмотря на то, как все повернулось, я не верю, что она притворялась. – Келли закрыла глаза. – По-моему, нужно изменить подход.
– Как считаешь, что с ней будет?
Келии задумалась и печально улыбнулась.
– Когда облако приблизится, она, наверное, сделает себе бутербродов, прихватит палатку и уйдет в горы.
– Не рискуя.
– Точно. Может, возьмет с собой друзей.
Диггер не видел выхода. Только пойти прямо к буглику и попытаться убедить его.
– Нам нужно несколько костюмов Коллингдэйла. Если бы одеться как местные, у нас появился бы шанс.
У Келли был унылый вид.
– Посмотри правде в глаза. Что нам нужно, так это божественное вмешательство.
Они вернулись на «Дженкинс» и теперь были над ночной стороной Лукаута. Из-за плотных облаков внизу Диггер не мог понять, летели они над сушей или над морем. Он начал привыкать к созвездиям и даже постарался выучить их названия на языке гумпов. Тау Бокол Кар,
– А что если, – сказала Келли, пытаясь развеять плохое настроение, – во время разговора с ними остаться в светоотклонителе?
– Думаешь, это испугает их меньше, чем жока?
– Может ли это напугать их больше?
Диггер покачал головой. Не получится. Бесплотные голоса никогда ни на кого не действуют. Это правило.
– Пожалуй, есть еще одна возможность, – заявила Келли.
– Я слушаю.
– Почему бы нам снова не использовать аватар?
Он покачал головой.
– Невозможно синхронизировать их губы при диалоге. Это не страшно, если аватар приходит с заготовленной речью, произносит ее и смывается. Но при первом же вопросе вроде: «Откуда, говоришь, ты приехал?» – мы пропали.
– Это ты так думаешь, – настаивала Келли.
– Ничего не выйдет. – Диггер представил себе, как он в доме буглика проигрывает запись, пытаясь совпасть с предварительно заготовленными движениями губ аватара гумпы. А буглик перебивает: «Эй, погоди-ка минутку». При этом аватар либо болтает без умолку, либо замирает истуканом и потом продолжает с того места, на котором остановился, какой бы вопрос ему ни задали.
«Дженкинс» догонял солнце. Край планеты осветился.
Биоритмы Диггера нарушились. Замена коротких дней и ночей Интиго на стандартные двадцатичетырехчасовые сутки корабля вывела из строя его биологические часы. Хотя приближался рассвет, Диггер хотел есть.
– Поужинаем? – предложила Келли.
Два часа спустя они сидели в полной тишине. Временами Диггеру казалось, что, если надеть инфракрасные очки, он увидит призрак Джека, бродящий по коридорам. Он слышал эхо и шепот в переборках. Когда он упомянул об этом, Келли заметила: теперь он может хоть отчасти понять, что чувствовала Макао.
– Шумы, – добавила она, – производит Билл. Иногда он говорит сам с собой.
– Шутишь.
– Нет. Правда. Разговаривает.
– О чем?
– Не знаю.
– Ты никогда его не спрашивала?
– Спрашивала.
– И что он сказал?
– Выясни у него сам.
Диггер колебался. Ему не хотелось быть навязчивым. Но это глупо. Невозможно обидеть ИИ.
– Билл, – окликнул он. – Есть минутка?
Билл предстал в своей олитературенной версии: пресытившийся жизнью, с высокими скулами и белой бородой. Он сидел в любимом кресле Джека.
