собственных желаний. Они не очень привлекательны! — Бетси поджала губы и, твердо выговаривая слова, произнесла: — Я бы убила их обоих.
— Я знаю.
— У меня есть много причин для этого. Но ты их не убил. Наверно, поэтому ты имеешь право пользоваться ими, а я — нет.
— У тебя хватило мужества не пытаться. Это уже немало.
Бетси вздохнула, поднялась с кровати и, подойдя к Кирби, положила руки ему на плечи. Он взглянул на подставленные губы и равнодушно поцеловал их.
— Ты вернешься сюда?
— Не знаю. Я оставлю тебе деньги. Но, в любом случае, я позвоню.
Он посмотрел ей в глаза, и они показались ему более нежными, чем прежде, и скорее серыми, чем зелеными. Ее волосы все еще слегка пахли дымом. Ее спина была твердой и стройной под его руками.
— Я в долгу перед тобой, — сказала Бетси. — Ты оказался крепким парнем. Если тебе может принести хоть какую-нибудь пользу немного нервная, но очень благородная девушка… В общем, если ты захочешь вернуться, я буду ждать. — Она отпрянула от него. — Я сказала что-нибудь очень смешное?
— Извини. Дело не в тебе, а во мне. Я просто вспомнил ночи, которые провел в этом вот дворце удовольствий. Бетси, ты очень милая и очень привлекательная. Честное слово!
— Привлекательная вообще. И ничего более определенного?
— Мне очень жаль, Бетси.
— Мне тоже, потому что я, кажется, начинаю чувствовать нечто вполне определенное. — Она вздохнула и погладила его по щеке. — Иди, ищи свою девушку.
Пройдя два квартала от отеля, Кирби наткнулся на нечто, что могло бы стать прекрасной маскировкой и сделать его совершенно невидимым среди ночного Майами. Было чуть больше девяти часов. Маскировку он снял с человека, слишком пьяного, чтобы понять, что его грабят. Кирби примерил маскировку перед ближайшей витриной. Смешной котелок, ярко-красная тросточка и большая круглая бляха с надписью «Эдди Билер, Люббок, Техас». Он слегка покачнулся, сымитировал легкую икоту и удовлетворительно кивнул своему отражению.
Затем он поймал такси и попросил, чтобы его отвезли в «Рио», на север Майами.
Водитель сказал ему:
— Если хочешь попасть туда, где действительно весело, дружище, лучше тебе отправиться в другое место.
— Я там встречаюсь с приятелем.
— Отлично! Ты берешь приятелей, и я везу вас туда, где есть на что посмотреть. Договорились?
И они поехали. Радио было включено. Шли новости. Кирби попросил сделать погромче.
— «…были привлечены для розыска Кирби Винтера и Вильмы Фарнхэм, когда полиция обнаружила, что вещи Винтера доставлены на яхту. Четкие и слаженные действия пожарных позволили быстро потушить огонь, так что роскошной яхте серьезного ущерба не причинено. У полиции есть предположение, что осуществлен намеренный поджог судна. Трое членов экипажа не смогли пролить свет на происшедшие события. Каюту, в которой была совершена попытка поджога, занимала мисс Олден, актриса, племянница миссис О'Рурке. В настоящий момент ни мисс Олден, ни миссис О'Рурке не обнаружены. Пока пожарники боролись с огнем, в ближайшем от причала баре был арестован Джозеф Локордолос, владелец «Глорианны». Мистер Локордолос оказался сильно избитым и расцарапанным тремя находившимися в баре женщинами, которым он навязывал свое знакомство. Ему предъявлены обвинения в появлении в общественных местах в обнаженном виде и в непристойном поведении. Его настоящее состояние не позволяет допросить его о двух пропавших женщинах и причине пожара на судне.
Еще одна догадка связана с двумя членами экипажа «Глорианны», Рене Бикатом и Раулем Фероном, которые сегодня днем были задержаны в Халендейле, Восточная Флорида, в доме профессора Веллерли. Когда полицейские вошли в дом (ранее они получили анонимный звонок), то обнаружили, что дому причинен солидный ущерб, а в гостиной лежат двое названных моряков, связанные по рукам и ногам. Объяснить причины своего присутствия в доме они отказались и были задержаны.
Наличие некоторых серьезных улик позволяет предположить, что в доме скрывалась Вильма Фарнхэм. Профессор Веллерли находится в настоящее время с семьей в Европе. Он друг Роджера Фарнхэма, брата Вильмы Фарнхэм, который заявил, что ему ничего не известно о местонахождении сестры.
Еще одна загадка связана с небольшим спортивным автомобилем, обнаруженным рядом с домом профессора Веллерли. Автомобиль зарегистрирован на имя некой Бонни Ли Бомонт, танцовщицы из ночного клуба. Обнаружить Бомонт полиции также пока не удалось.
Теперь полиция настаивает на том, что связь между людьми с «Глорианны», Кирби Винтером и Вильмой Фарнхэм гораздо более существенная, чем поначалу предполагалось. Тайны вокруг исчезнувших миллионов Креппса сгущаются».
Новости кончились. Шофер выключил радио и сказал:
— Почему, черт возьми, они так усложняют эту историю? Все очень просто. Винтер договорился со своими сообщниками с «Глорианны», что они возьмут его на борт вместе с девицей и деньгами. Но денег так много, что каждый хочет отхватить кусок побольше. Вот они и передрались между собой, испортив все дело. Неужели так трудно догадаться?
— И где они теперь?
— Кто знает, приятель? В городе миллион меблированных комнат, и выбраться из него также существуют сотни способов. Все пути перекрыть невозможно. Согласен? И если кругом еще такая суматоха, как можно вообще найти кого-нибудь? Весь город точно сошел с ума. Сначала безобразия на пляже, сумасшедшие пробки, десятки людей, утверждающих, что видели приведения. Все это из-за высокой влажности. Как только она упадет до нормального уровня, все снова будет в порядке. Так уже не раз было.
Когда они подъехали к «Рио», Кирби сказал, что ждать его нет никакого смысла. Здание «Рио» походило на помесь пагоды с небоскребом. Его окружало широкое асфальтовое поле, наполовину заполненное припаркованными автомобилями. Большую часть фасада закрывала огромная неоновая реклама. Сначала на абсолютно темном фоне, где-то сбоку, появился маленький неоновый червячок. Свет начинал двигаться слева направо, набирая скорость и разрастаясь, расцвечиваясь новыми красками — до тех пор, пока не охватывал почти все здание. Тогда он превращался в громадный водопад. Потом появлялись гигантские красные буквы: «РИО». Буквы были такими большие, что сквозь «О» легко мог бы проехать грузовик. И пока буквы кричали «РИО», один за другим, начинаясь слева, возникали три мощных ослепительных потока и освещали три фанерные фигуры футов тридцати ростом. Первой появлялась брюнетка — Перри Мэсон. В середине вырастала Бонни Ли. Третьей была рыжеволосая девушка со странным именем Пути-Тэт О'Шонэсси. Все они улыбались, и стояли совершенно нагие, за исключением известных мест, где размещались их имена. Они возвышались во весь рост, локоть к локтю, воспроизведенные с помощью цветной декоративной фотографии. Шесть грудей в ряд своими устрашающими размерами вызывали не вожделение, а, скорее, сомнения в собственной полноценности. Чудовищное изображение любимой девушки вызвало у Кирби раздражение и негодование, как у мальчишки, обнаружившего, что он должен делиться своим именинным тортом со всем классом. Слабым утешением служил лишь тот факт, что рядом с невероятной Пути-Тэт две ее соседки смотрелись, как недозрелые школьницы. Наконец все огни погасли, секунды на две наступила полная темнота, а затем снова появился и полетел, разрастаясь, маленький голубой червячок.
Когда Кирби распахнул тяжелую входную дверь, шум ударил в него с такой силой, что он удивился, как это его не выбросило обратно на улицу. Он прошел мимо гардероба, решив не расставаться с котелком и тростью, и попал в дымный сумрак. Официанты изгибаясь скользили между столиками. Казалось, все присутствующие говорят намеренно громко, стараясь перекричать маленький, но чрезвычайно шумный оркестрик, который играл ускоренную версию шлягера «Дым попал в ваши глаза». В дальнем конце зала, на небольшой сцене, в розовых лучах прожекторов стояла мисс Пути-Тэт О'Шонэсси. На ней была лишь сонная улыбка, одна узкая шелковая полоска да две маленьких шелковых кисточки. Она стояла, сцепив пальцы на затылке, и казалась издали совершенно неподвижной. Но подойдя ближе, Кирби обнаружил, что это не так. Кисточки двигались. Одна вращалась по часовой стрелке, а другая — в противоположном направлении,
