— Я вас уже боюсь, — без улыбки признался старший следователь городской прокуратуры. — Генеральный директор торгового дома «Кудесник» — эта должность ни о чем вам не говорит?
Притихла Александра. Седьмое женское чувство подсказало — не до флирта сейчас следаку. Нечто серьезное стряслось.
Ответила весьма сухо, сообразно обстановке:
— Да, я знаю Антона. Мэр хотел проверку у них устроить.
— Ну и как?
— Никак. Они же родственники, без ревизии договорились.
— Были родственники, — с нажимом произнес прокурорский.
— Как понять? — сжалось в тревожном предчувствии сердечко.
— Вы что, газет не читаете? Или слухи в мэрию не доходят?
— Я в счет отпуска брала… Четвертый день из дома не выхожу…
Это было истинной правдой. Александра действительно отпросилась на недельку с работы. Женщине хотелось побыть одной, разобраться в себе. Понять, чего она хочет и ждет от запутавшейся в последнее время жизни.
— Убили вашего Антона, — жестко пояснил прокурорский. Уловил мелькнувший в расширившихся синих зрачках мгновенный страх, подобрался внутренне. Добавил еще более твердо:
— Два дня уже, как застрелили.
В комнате повисло тягостно-напряженное молчание. Следователь чего-то ждал. А Александра молча боролась с подступающей волной тихой паники. Кто?! Зачем?! Камыш… Неужели узнал?!
Первым не выдержал представитель правоохранителей. Заявил, не спуская окаменевшего взгляда с растерянного лица красавицы:
— Расскажите поподробней, где, когда и при каких обстоятельствах вы встречались с бывшим директором «Кудесника».
Сурово лицо следователя. Непроницаемо. И голос бесстрастно строгий. Чеканит, будто приговор расстрельный зачитывает.
Пришла в себя постепенно Александра. Рассмеялась мысленно. Вот это кавалер! То чуть в любви вечной не объяснялся, а теперь за решетку засадить готов.
Улыбнулась тонко, подняв кверху наманикюренный пальчик:
— Простите, Сережа. Меня что — в чем-то обвиняют? Тогда напомните, пожалуйста, мои права. Кажется, я могу без адвоката ничего не отвечать?
Еще больше насупился прокурорский. Буркнул хмуро, отводя давящий взгляд:
— Нам не в чем вас обвинять, Александра Вадимовна. Просто… в связи с новым убийством… Антона… возникли некоторые непредвиденные обстоятельства.
Все понимающая женская улыбка плавно переросла в чарующе обворожительную. Грудь полная слегка вверх поднялась. Вырез глубокий еще глубже стал.
— Еще раз простите, а я могу узнать эти ваши… некоторые обстоятельства?
Сдался следак. Губы, плотно сомкнутые, разжал. И оказалась у мужика чудесная мальчишеская улыбка. Добрая и открытая. Развел беспомощно руками:
— Ну, не могу я… милая вы моя! Тайна следствия.
— А я никому не скажу. Обещаю! — глянули очень серьезно бездонные глаза.
— Ну хорошо, — решился следователь. — Антона застрелили из того же пистолета, что и Владимира Моисеевича.
Как громом поразило Александру. Сама не поняла, отчего так испугалась. Ощущение было, будто сама смерть рядом пролетела. Дыханием зловонным опалила. И сквозь звон ватный в ушах:
— Скажите, а у вас нет… еще одного «старинного знакомого»?
Вскинулась оскорблено гордая головка. Голос ледяной зазвенел:
— Не забывайтесь, молодой человек! Вы за кого меня принимаете?!
Поскреб задумчиво выбритый до синевы подбородок прокурорский. Снова взглядом посуровел:
— Вы, Александра, не в безвоздушном пространстве живете. У нас имеются оперативные сведения, что в последнее время вас неоднократно видели в обществе известных криминальных авторитетов. Если желаете, могу напомнить — кого именно. Так называемого «смотрящего» по кличке Камыш и Мурата — наркодельца и чеченского террориста.
— Послушайте, Сережа, — наклонилась к следователю красавица, — это моя личная жизнь, понимаете? Она вас не касается! Если в чем-то подозреваете, так и скажите. Заодно не забудьте адвоката пригласить. Если можно, поприличней.
— Еще раз повторяю, — тоже разозлился следак, — мы вас пока ни в чем не подозреваем! Хотим просто установить, что может быть общего между служащей городской мэрии и откровенной уголовщиной.
— Не волнуйтесь, только не любовь, — с ехидцей отрезала Александра. — Можете так и записать — ни с тем ни с другим я не спала. Довольны?! Или опять не угодила?
Сморгнул ошарашено прокурорский. Назад откинулся. Выдавил из себя тихо:
— Вы в курсе, что Камыш и Мурат войну между собой затеяли?
Молчит красавица. Не знает, что и ответить. Планчик-то удался! Сцепились воры; теперь если не поубивают друг друга, то хоть повод для ареста найдется.
А следак дальше рассказывает. Понял уже — женщина действительно ничего не знает:
— В день убийства Антона случилось еще одно преступление. Вернее, массовое побоище. Кто-то расстрелял в сауне людей из ближайшего окружения Камыша. Среди убитых есть и ваши знакомые. Директор ЖКХ и некий Вадим. Помните, вы о нем говорили? Посадить, по-моему, хотели.
Выгнулась разъяренной кошкой Александра. Снова взбитой прической тряхнула: — Сережа! Объясните наконец толком, куда вы клоните?! Зачем мне эти ужасы рассказываете? Или считаете, это я их всех перестреляла?!
Оглядел с улыбкой хрупкую женскую фигурку Сергей. Головой покачал:
— Нет. Вы бы не смогли…
— Тогда в чем дело? Покраснел вдруг густо следователь.
Но выговорил громко, не спуская глаз с сердито-сосредоточенного милого лица:
— Я много думал… о вас… Бровью не повела красавица. Ни единый мускул не дрогнул. Лишь сжавшие сумочку пальчики слегка побелели. Продолжил прокурорский чуть спокойней:
— Все эти странные убийства банкиров и коммерсантов, которые переросли теперь в настоящую войну, — они все как-то связаны с вами… Подождите! Не надо перебивать! Сколько раз повторять — никто вас ни в чем не обвиняет! Но представьте себе — только не обижайтесь, — что ваше поведение, ваш образ жизни как-то провоцируют, заставляют какого-то психически неуравновешенного человека совершать неадекватные поступки…
— Вы думаете, я с психами дружу?! — не зная, то ли смеяться, то ли плакать, вспыхнула Александра.
Вскочила на ноги, вихрем разворачиваясь на выход. Вернулась, чтобы зло прошипеть:
— А по-моему, Сережа, вы сами немножечко… того!
Тонкий пальчик выразительно крутнулся возле украшенного непослушным локоном женского виска.
Знакомство стало неожиданным для обоих. Занятая невеселыми мыслями Александра бродила бесцельно по вечерним улицам, снова и снова пытаясь проанализировать сказанное следователем городской прокуратуры.
Война, значит… Хорька Осипа убили… и Вадима… Господи, неужели из-за меня?! Быть не может! А золото с бриллиантами кто дарил? И зачем?… Правде надо прямо в глаза смотреть, дорогая. Не вилять испуганно. Может, оказывается, быть! Все может! И кровь, и смерть… Бедный Осип-то точно ни в чем не
