виноват.
Жирный разве что… Похудеть бы не помешало…
Как же этих идиотов остановить?.. Может, собрать их вместе да объяснить… Сказать, что оба не нужны. Подарки их дорогие вернуть… Доллары ворованные…
Совсем потеряла голову красавица. Сама не заметила, как оказалась на проезжей части. Только взревевший устрашающе близко сигнал и пронзительный визг тормозов заставили ее очнуться.
Встал как вкопанный потрепанный «Москвич». Выскочивший из салона частный таксист кинулся к растерянной женщине с кулаками:
— Ты че, не видишь?! Куда прешь, дура?! Пьяная, что ли?
Вышедший следом пассажир осадил разошедшегося горлохвата:
— Ты полегче, командир. Не видишь, не в себе человек.
— А мне от этого легче?! — не захотел униматься водила. — Меня ж потом посадят, не ее.
«Уж лучше бы посадили, — устало подумала Александра, имея в виду себя. — Всем бы проще стало».
Пассажир тем временем сунул в руку крикуну хрусткую купюру:
— На. Я дальше не еду.
— Как хочешь, — мгновенно успокоился частный извозчик. — Хозяин — барин.
Добавил вдогонку, садясь за руль:
— Присматривай за ней, а то точно под колеса залезет. Отвечай потом за разных дур…
Первый вопрос незнакомца был тривиальным, а потому особенно неловким:
— Вас как зовут?
Вздохнула недовольно красавица. Раздражение внезапное ее охватило. Ну вот, еще один кавалер объявился. Да дайте же наконец одной побыть! Неужто других вам мало?! Утешители, чтоб вас!
Бросила зло, не скрывая неприязни:
— Я в ухажерах не нуждаюсь!
— А я пока не ухаживаю.
В былые времена Александра нашла бы что ответить. А тут просто спросила растерянно:
— Что ж в таком случае делаете?
— Провожаю домой нервничающую даму.
— Делать нечего?!
— Совершенно верно. Вы замужем?
— А вам-то что?
— Это хорошо. Не люблю жен, разгуливающих в одиночестве.
Фыркнула сердито красавица. Вот тоже психолог нашелся! Повернула к непрошеному провожатому раскрасневшееся от досады лицо:
— Уйдите, ради бога! Идите, куда шли! Мне тишина нужна, понимаете?
— Я помолчу…
Ну что ты с ним будешь делать?! Вот осел упрямый! Черт с ним, пусть ходит. Лишь бы с вопросами не приставал.
Дальше пошла гордая женщина. Головку высоко держит, походочка независимая. А сама краешком глаза на незнакомца исподтишка косит. Ничего мужчина. Интересный. Ростом невысок. Александра на каблуках как раз ему вровень будет. Зато сбит плотно: двигается плавно, как на шарнирах. Спина прямая, будто штык проглотил. Стрижка короткая. На военного похож.
Точно! Одна выправка чего стоит. Судя по задубелому лицу с жесткими складками — офицер не из мелких. Отставник, наверно. Или — в отпуске.
Не хам и не наглец. Сказали молчать — молчит. И не бросает…
Неудобно вдруг стало красавице. За что человеку нагрубила? Он же помочь хотел… И сейчас не отказывается… Совсем что-то распустилась…
Подхватила раскаявшаяся Александра провожатого под руку, сама первой заговорила:
— Вы всегда такой… послушный?
— Нет. Вы — первая.
Ну, насчет «первой»-то он не оригинален. Все так говорят. Но все равно приятно.
Продолжил странный незнакомец, как ни в чем не бывало накрыв мозолистой ладонью теплые женские пальчики:
— Обычно я не пристаю к женщинам. Тем более если прямо просят уйти.
— Что задержало на этот раз?
— Глаза.
Совсем пришла в себя красавица. Улыбнулась лукаво, ловя взгляд кавалера:
— И какие у меня глаза?
— Печальные.
Всего ожидала кокетка, но только не этого. Каких только роскошных эпитетов она раньше не слышала! Каждый новый ухажер упражнялся в красноречии, изо всех сил стараясь угодить чуточку капризной, дразняще обольстительной и все же почти недоступной красавице. Поэтому глаза у нее всякий раз оказывались разными. И очаровательные, и прекрасные, и бездонные. На худой конец хотя бы просто красивые.
И вот те раз! Дожили. Оказалось — печальные.
Возмутилась красотка. Рука холеная из-под локтя выскользнула. И голосом нарочито холодным:
— Шли бы вы… куда шли!
— Пошлете в третий раз — уйду.
Легко неожиданно стало Александре. Снова улыбаться захотелось. Но ответила все же ворчливо:
— Да ладно уж… не уходите.
Проводил до подъезда Александру молчаливый кавалер. На прощание прищелкнул по-гусарски лихо каблуками, подтверждая догадку об армейском прошлом, ручку протянутую поцеловал. Да еще извинился за отсутствие цветов.
Странный тип. Забавный. Загадочный немного. И молчун. Не тараторит надоедливо, как некоторые. Из таких, говорят, мужья хорошие выходят.
Поднялась к себе домой красавица. А там телефон разрывается. Чертов следователь ее потерял. Сразу повинился, громко дыша в трубку:
— Простите меня ради бога за то, что днем так получилось. Виноват, не так выразился. Об одном прошу — хотя бы раз выслушайте до конца. Это очень серьезно. Возможно — опасно. Понимаете?
Вздохнула обреченно Александра. Никуда не денешься, придется слушать. Иначе ночью спать не даст. Говорить следователю разрешила.
Тот зачастил встревожено, боясь, что вот-вот бросят трубку:
— Я дела на Владимира Моисеевича и Алексея еще раз просмотрел.
С точки зрения вашей версии. И понял — может быть, вы и правы. Слишком много несуразностей выявилось по результатам экспертизы.
Напряглась сразу красавица. Спросила заинтересованно:
— Каких несуразностей? Замялся на секунду прокурорский.
Долг служебный на него давит. Нельзя секреты следствия посторонним выдавать. К тому же дамочка с уголовным элементом тесно общается. Даже на деловых встречах присутствовала. А туда не каждого допускают. С другой стороны — женщина больно своеобразная. Чуточку вздорная, но дамам это простительно. Жалко будет, если что-то с ней случится.
Решился следователь. Сломал с хрустом возникший было ледок недоверия. Поведал уже без спешки:
— Владимира Моисеевича убили выстрелом в затылок. Обставили как типичное заказное убийство. Но! Стреляли всего один раз. Практически в упор, с очень близкого расстояния. А обычный киллер сначала бьет в туловище. Или — по ногам. И только потом, когда человек упадет, производит контрольный выстрел.
