Глаза Раманандачарьи расширяются от ужаса, когда он видит, что Шив вынимает палм и начинает вводить пароль.
– От кого вы его получили? Дейн? Где Дейн?..
– В больнице, – отвечает Шив. – Кошечка откусила ему язычок.
Йогендра хихикает. Панель опускается внутрь поверхности, и дверь с тихим щелчком открывается.
Система декодирования представляет собой светящуюся пластиковую гарбхагриху, настолько маленькую, что у Шива едва не начинается приступ клаустрофобии.
– Где компьютеры? – спрашивает Шив.
– Это все полностью и есть компьютер, – говорит Раманандачарья и взмахом руки делает стены прозрачными.
Белковая схематика соткана подобно варанасскому шелку и упакована в стены подобно нервным волокнам. Жидкости движутся по сети искусственных нейронов. Шив чувствует, что его начинает пробирать дрожь.
– Почему здесь так чертовски холодно?
– Моему центральному квантовому процессору нужна постоянная низкая температура.
– Твоему чему?
Раманандачарья проводит рукой по титановой цилиндрической головке с прорезью. Это единственное, что выделяется на абсолютно гладкой пластиковой стене.
– Ему снятся коды, – говорит Раманандачарья.
Шив наклоняется, чтобы прочесть надпись на металлическом диске. «Сэр Уильям Гейтс».
– Что это?
– Бессмертная душа. По крайней мере он так считал. Загруженные в компьютер воспоминания, «бодхисофт». То, с помощью чего американцы надеются победить смерть. Один из величайших умов своего поколения. Все, что мы здесь имеем, существует только благодаря ему. А теперь он работает на меня.
– От тебя требуется только то, чтобы ты перенес сюда, – он бьет Раманандачарью палмом по голове, – нужный нам файл.
– О, только не шифр Скинии!.. ЦРУ меня уничтожит, я уже мертв, – умоляет Раманандачарья, но, поняв, что бессмысленная болтовня только ухудшает его положение, закрывает рот, вызывает еще одну цифровую панель из пластиковой поверхности и вводит короткий набор символов.
Шив думает о «замороженной» душе. Он где-то читал о подобных вещах. Они заключены в браслеты, изготовленные из сверхпроводящей керамики. Вся жизнь: секс, книги, слышанная когда-либо музыка и просмотренные журналы, друзья, обеды и просто чашки кофе, возлюбленные и враги, мгновения, когда вы радостно прыгаете от счастья и когда вам хочется все и всех вокруг вас уничтожить, – все это умещается в предмете, который вы за стойкой бара надеваете женщине на запястье.
– Только один вопрос, – произносит Раманандачарья, передавая загруженный палм Шиву. – Зачем вам нужен код?
– Дживанджи хочет побеседовать с космическими пришельцами, – отвечает Шив. Он опускает палм в один из множества брючных карманов. – Пошли отсюда.
Трюк с кольцом снова отгоняет «скарабеев». Шив видит на лице Раманандачарьи надежду на то, что они отпустят его, и замечает, как эта надежда начинает угасать, когда Йогендра подталкивает киберраджу стволом своего пистолета. Не очень приятно видеть, как такой толстяк от страха мочится в штаны. Шив еще раз с силой толкает Раманандачарью.
– Прекратите!.. – восклицает вдруг Раманандачарья. – Мне уже надоело.
Йогендра заставляет его провести их сквозь туристические ворота в старый индийский военный лагерь. Они протискиваются сквозь щель в защитном покрытии. Шив садится на свой мотоцикл, заводит мотор. Хороший, добрый японский мотор. Оглядывается на Йогендру. Тот стоит над коленопреклоненным Раманандачарьей, вложив ему в рот дуло «стечкина». Киберраджа лижет его. Он водит языком по дулу, любовно ласкает. Йогендра широко улыбается, получая истинное наслаждение от этого зрелища.
– Оставь его!
Йогендра хмурится, в его взгляде появляются удивление и досада.
– Зачем? С ним же покончено.
– Оставь его. Нам нужно идти.
– Он может послать за нами погоню.
– Оставь его!
Йогендра не движется.
– Черт тебя подери!..
Шив слезает с мотоцикла, вытаскивает связку тазерных мин и разбрасывает их вокруг Раманандачарьи.
– А теперь оставь его.
Йогендра пожимает плечами, вынимает «стечкин» изо рта Раманандачарьи и засовывает его в карман брюк. Шив кладет палец на кнопку управления тазерными минами.
– Спасибо, спасибо, спасибо, – плачет Раманандачарья.
