каких бы прогрессивных взглядов вы ни придерживались.
— Вы, разумеется, правы. Эта история стала достоянием общественности?
— Об этом все знали. В нашем кругу, разумеется.
— Должно быть, Барт чувствовал себя круглым дураком.
— Вы знаете, он оказался таким наивным. Да и где ему было набираться житейской мудрости. Учился в колледже. В армии не служил. В Гарварде не поднимал головы от учебников. Потом работа в конторе. Отец умер. Я не удивлюсь, если Люси была у него первой женщиной.
— Теперь-то наивности у него не осталось.
Она предложила Флетчу блюдо с крекерами. Тот покачал головой.
— Вы все еще ненавидите Барта? — спросил он.
— Ненавижу? Я сказала, что ненавижу его? Наверное, да.
После того, как они с Люси объяснились, я ждала его, но он не пришел.
Однажды я услышала, что он в холле. Открыла дверь, протянула к нему руки. Наверное, я плакала. Дело было утром. «О, Барт, — воскликнула я. — Я так сожалею о случившемся». Я попыталась обнять его. Но он отбросил мои руки.
— Он вновь отверг вас.
— Даже сказал, что мне надо меньше пить. И это после стольких вечеров, проведенных вместе за бутылкой. Такое не прощается.
— Мне кажется, бедняга просто возненавидел женскую половину человечества.
— Не скажите, — из ее глаз покатились крупные, с горошину, слезы. — Он отвергнул меня не только как женщину. Это я могла бы понять. Он отвергнул меня как друга.
— Это ужасно.
Джоан продолжала говорить, не обращая внимания на слезы.
— А потом женщины пошли бесконечной чередой. С конскими хвостами. С химической завивкой. В джинсах. В мини-юбках. Так продолжалось из месяца в месяц.
— И вы думаете, что в конце концов он убил одну из них? — ввернул Флетч.
— Разумеется, убил. Мерзавец.
Джоан наклонилась вперед, схватила бутылку джина, плеснула в бокал, выпила.
— Он убивал не эту девушку. Не Рути… как ее там. Он убивал Люси. Только Люси.
Флетч промолчал. Миньон, сидя на диване, озабоченно смотрел на свою хозяйку.
— Могу я что-нибудь сделать для вас? — спросил наконец Флетч.
— Нет, — она откинула со лба прядь волос. — Я приму ванну, а потом лягу спать.
— Без ужина?
— Я слишком устала.
Флетч положил ее ключ от квартиры Барта на кофейный столик.
— Мы можем съесть по сандвичу. Еще не так поздно. Как насчет бара, о котором вы говорили? На другой стороне улицы.
— Нет, я никуда не пойду. Полиция была здесь утром. Спрашивала о Барте.
— Я понимаю, — Флетч встал. — Как-нибудь я с удовольствием выгуляю Миньона.
— Он не станет возражать.
Джоан Уинслоу проводила его до двери. Выглядела она ужасно.
Только у своей двери Флетч вспомнил, что у него вроде бы нет ключа.
Дверь Джоан уже закрылась.
Пожав плечами, он достал из кармана свой ключ и вошел в квартиру.
ГЛАВА 20
Флетч раздумывал над тем, где бы ему поужинать, пытаясь вспомнить название бара на другой стороне улицы, когда в дверь позвонили.
— О Боже, — выдохнул он, открыв дверь.
В холле, среди чемоданов, стояла графиня ди Грасси.
Кабина лифта пошла вниз, унося с собой водителя такси.
— Вы сказали восемнадцать, двадцать миль! Вы живете гораздо ближе.
— Я уже говорил вам об этом.
— Все время вы лжете, Флетч, — она попыталась, не прилагая, правда, особых усилий, поднять один из чемоданов, самый большой. — В вашем доме такой милый швейцар. Он позволил мне подняться.
— Сильвия, что вы тут делаете?
Даже холл между квартирами она смогла превратить в сцену.
— Вы сказали, что «Риц» мне не по карману, — глаза широко раскрылись, переполненные беспомощностью, руки взметнулись вверх и в сторону, грудь вздыбилась. — Вы оказались правы. Они дали мне счет.
— Вы заплатили?
— Разумеется, заплатила. Вы думаете, графиня ди Грасси — мошенница? Все, кто может, грабят графиню ди Грасси. Графиня ди Грасси не грабит никого!
Флетч все еще загораживал дверной проем.
— Почему вы приехали сюда?
— А куда мне ехать? Как по-вашему? Почему графиня ди Грасси должна снимать номер в дорогущем отеле, когда ее зять живет за углом в отличной квартире?
— Я не ваш зять, слава тебе, Господи.
— Вы женитесь на Энди и станете моим зятем. Войдете в семью ди Грасси. Я — графиня ди Грасси!
— Я слышал, — он отступил на шаг. — Кем же я вам буду приходиться? Приемным зятем?
— Не путайте меня с вашим американским английским.
— Я? У меня и в мыслях такого не было.
Она протиснулась между Флетчем и косяком. Флетч закрыл дверь, оставив багаж в холле.
— Очень мило, — Сильвия оглядела гостиную, заглянула в кабинет. — Отличная квартира. Отличная.
— Сильвия, есть же другие отели.
— Не для графини ди Грасси. Она может останавливаться только в самом лучшем. Что бы сказал бедный Менти, узнав, что графиня ди Грасси поселилась в клоповой дыре?
— Думаю, он сказал бы: «Слава Богу. Я оставил мизерное наследство».
— Он оставил не мизерное наследство. Он оставил прекрасное наследство. Мои картины!
— В городе полно приличных отелей, Сильвия!
— Приличных? Да у вас что-то с головой, сукин вы сын. Приличные отели не для графини ди Грасси.
— Понятно.
Она взмахнула руками, чтобы привлечь внимание к большому кольцу с бриллиантами на пальце.
— Итак, где моя комната?
— Сильвия, вы пришли сюда не для того, чтобы приглядывать за мной, не так ли?
— Приглядывать за вами? Пусть за вами приглядывает дьявол!
— Видите ли, я не имею никакого отношения к вашим картинам. Я ничего не знаю о ваших картинах, — Флетч решил, что самое время повысить голос. — Я пишу книгу о творчестве одного американского художника, и вы будете мешаться у меня под ногами!
— Еще как буду мешаться! — едва ли кто мог перекричать уроженку Бразилии, побывавшую замужем за французом и итальянцем. — Вы не сделаете ни одного шага без моего ведома! Чего мне сидеть в отеле? С тем же успехом я могла быть в Риме! В Ливорно! Я прилетела сюда не для того, чтобы угостить вас коктейлем и отправиться обратно. Я здесь, потому что мне нужны мои картины!
