пальчиков. Тяжело лишать себя удовольствия видеть ее лучистые глазенки и трепать мягкие, как пух, кудряшки. Но ничего не поделаешь – пока придется какое-то время пожить вдали от семьи. Слава Богу, его профессия – программист – позволяет не быть привязанным к офису. Дима давно перешел на фриланс, работал в нескольких фирмах, разбросанных по всей стране. Это было очень удобно: захотел – работай дома, захотел – езжай в один из офисов. Дима, конечно, любил поваляться на диване, выспаться всласть, со вкусом позавтракать, читая новости в Интернете, а уж потом не торопясь приступать к делам. Так и было до рождения Даши. Как бы он трепетно ни относился к дочери, но собственный комфорт был ему куда дороже. Не мог он долго находиться в доме, наполненном детским криком, восклицаниями суетящейся жены, которой вечно нужна его помощь. Новости почитать невозможно: то молоко разогрей, то Дашу подержи… Ну его, дом этот, в офисе гораздо спокойней, там никто не шумит и не отвлекает по пустякам.
Морозов в очередной раз поблагодарил тот нелепый случай, из-за которого его выперли из педагогического института. Кем бы он тогда стал, если бы доучился до конца? Учителем географии с копеечной зарплатой, за которую пахал бы как проклятый? Отец его от поступления в пединститут отговаривал, мать подзуживала, а Дима уперся – хочу быть географом, и точка! На самом деле его прельщали легкая студенческая жизнь и окружение прекрасных дев. Он знал, что в педагогическом вузе юноши на вес золота, и поэтому все с ними носятся, как с писаной торбой. Так и вышло. Халява началась со вступительных экзаменов, на которых ему ставили оценки только за его принадлежность к сильной половине человечества. Так она и продолжалась до третьего курса: девушки, благосклонность педагогов – не учеба, а мечта. Еще до начала зимней сессии Дима отправился в ночной клуб праздновать ее окончание. Взяли с ребятами пива, посидели, потолклись на танцполе, познакомились со студентками из экономического университета – все складывалось удачно. Правда, девчонки потом вильнули хвостами и испарились, но этот факт Диму и его компаньонов не особо огорчил. В четвертом часу ночи они сидели на ступеньках перехода закрытого метро и хохотали над уличными фонарями. Дима был равнодушен к марихуане, он не хотел ее курить, но, видя его вялое сопротивление, приятели вручили ему косяк. Не к добру это, думал Морозов, улетая в нирвану. Настроение стало легким, душа – светлой, мир сделался ярким и очень смешным. Смех вызывало буквально все: пузатый мост, опрокинувшийся через Обводный канал, фасады домов, пучеглазые фонари и особенно милицейский патруль, обходивший район. Стражи порядка мгновенно оценили ситуацию и доставили обкурившуюся компанию в отделение. После привода в милицию Морозова с треском отчислили из института, ибо студенту негоже курить траву, а уж будущему педагогу – тем более.
Свое образование Дима продолжил позже – на заочном и после армии. Поступил только с третьей попытки в захудалый областной институт легкой промышленности. Но зато бесплатно. Диплом Диме понадобился для статуса – «чтобы был». Иначе на серьезную работу устроиться проблематично. Легкая промышленность ему и даром была не нужна – Морозов слабо себя представлял в качестве инженера- технолога синтетических материалов. Его привлекал цифровой мир, он давно увлекался компьютерами и всем, что было с ними связано, особенно написанием программ. Постепенно программирование из увлечения превратилось в основную профессию. Став программистом, Дима ощутил твердую почву под ногами. Денег у него не то чтобы куры не клевали, но он знал, что без куска хлеба не останется. Работать ему можно в любой стране, хоть сидя за столом в офисе, хоть лежа дома на диване или под пальмой на побережье.
Не зря народ недолюбливает налоговую инспекцию! Морозов, относившийся раньше к этой службе равнодушно, теперь ее тоже невзлюбил. Еще бы! Если бы не налоги, сейчас он летел бы в солнечный Таиланд, а не шел по серым городским сугробам, обдуваемый всеми ветрами. Дима поймал такси и доехал до центра. Там зашел в кафе, чтобы отогреться горячим кофе, перекусить и найти в Интернете квартиру. Таким же образом он искал предыдущую. Дима выбрал несколько предложений, обзвонил и остановился на одном, наиболее подходящем по цене. Улица вдали от метро, но зато хороший дом. Согрелся, поужинал и отправился на встречу с агентом по недвижимости. Приехал заранее, еле найдя нужный адрес на городской окраине. Темнота, холод, редкие прохожие, торопящиеся по домам, а он как дурак стоит возле подъезда и ждет. Агент сильно опаздывал. Дмитрий набрал его номер, но ему не ответили. Подождав еще немного, позвонил снова. На пятый раз ему нехотя ответили, что квартиру уже сдали – так иногда случается, когда одну и ту же квартиру желают снять несколько постояльцев. Агент приглашает на встречу всех претендентов, и кто первым приедет, того и тапки, то есть квартира. А вдруг человеку жилье не понравится, не терять же агенту другого клиента, который появится позже. Всей этой кухни агент, конечно же, рассказывать не стал, он ограничился пространными объяснениями о том, что хозяин внезапно передумал сдавать жилье. Но эта ложь была настолько очевидной, что Дима разразился в ответ отборной бранью.
Морозов был зол. Никто, совершенно никто в этой стране не хочет нормально работать, ни на кого рассчитывать нельзя!
Вечер клонился к завершению, хотелось уже найти пристанище и принять вертикальное положение, да и холод пробирал до костей – задубели от долгого стояния на месте ноги, а идти некуда.
У Дмитрия был запасной вариант, прибегать к которому он не хотел, но ему ничего более не оставалось. Он набрал номер хозяина той самой квартиры, с которой съехал. Квартира оказалась еще не сданной, и сегодня можно было в нее заселиться – хозяин любезно согласился передать ключи, но в удобном для него месте, ибо ехать на другой конец города на ночь глядя он не пожелал.
Дима не капризничал – прежняя квартира ему очень даже нравилась, но у нее имелся один существенный недостаток – место расположения. Квартира находилась неподалеку от Песчаной улицы – Дима ее специально там снял в прошлый раз, чтобы было удобнее следить за Лакришевыми. И вот теперь получается, что он, как настоящий преступник, возвращается на место преступления – на Песчаную улицу.
Было начало недели, поэтому платеж прошел довольно-таки быстро. Морозов на всякий случай позвонил оператору, чтобы убедиться, что он чист перед налоговой аки агнец и она ему больше не будет чинить препятствия на пути за рубеж. Дима перемещался по микрорайону осторожно, стараясь лишний раз на улицу не высовываться, чтобы не нарваться на членов «дружной семейки». А вдруг его ищут, и кто-нибудь из Лакришевых его раньше видел около своего дома? Лучше не светиться – так надежнее.
Но, увы, как ни осторожничай, а иногда случаются ситуации, когда приходится пройтись по «памятным местам». Морозов, не привыкший запасаться продуктами впрок, в один из вечеров открыл холодильник и ничего в нем не обнаружил. Лишь сиротливо стояли две бутылки – одна с подсолнечным маслом, другая с уксусом. Ни то, ни другое в качестве еды не годилось. Он посмотрел на часы – полдесятого, для того чтобы ложиться спать, еще рано, а с голодным желудком сидеть паршиво. Дима прикинул, что если быстренько собраться и идти напрямки, то в супермаркет до его закрытия он, пожалуй, успеет. Напрямки – значило пройти мимо дома Лакришевых. Сейчас уже поздно и темно, а если еще поднять воротник и надвинуть на лоб шапку, ни одна собака не узнает, решил он.
На улице крупными хлопьями падал снег, покрывая высокими сугробами нечищеные тротуары. Морозов очень торопился, но идти быстро ему едва удавалось – ноги застревали в рыхлом снегу, и он постоянно спотыкался на корявой дороге. Снег на тротуарах лежал повсюду – что во дворах, что на улице, даже просторный Московский проспект стоял неубранным. Разница между центральной магистралью и малыми улочками заключалась в том, что на задворках люди ходили по протоптанным узеньким колеям, ступая след в след друг другу, а на Московском пешеходная колея была шире.
Свернув на Песчаную улицу, Морозов невольно ускорил шаг. Он знал, что это лишнее, потому что тем самым можно привлечь к себе внимание, но нервы у него не выдержали. Торопясь, он оступился на неровной поверхности и плашмя хлопнулся на снег. Падение было мягким, но неприятным. Из кармана вывалился мобильный телефон и мелочь. Первым делом Дима поднял телефон и стал аккуратно протирать его от влаги, но и мелочью он тоже разбрасываться не стал. Бережливость лишней не бывает. Выковыривая из-под снега металлический пятачок, Морозов наткнулся на… Нет, это невозможно! История с семьей Лакришевых не желает его отпускать! Под снегом лежал ключ – тот самый, который он снял с тонкой старушечьей шеи. Странный, явно кустарного производства, с большим круглым набалдашником, на котором нанесены непонятные узоры. После неудачной попытки кражи Дмитрий уходил по этой же дороге – другой тут нет. Где-то здесь он и выбросил ключ, чтобы не держать при себе улику.
Прошло уже минут пять с момента падения, а Дима продолжал сидеть в сугробе. Он ошарашенно смотрел на ключ от сейфа, совершенно забыв и про голод, и про конспирацию. Время как будто
