внукам сгодится! Мам, ты у меня такая продуманная!
– Да ну тебя, – обиделась мать. – Хохочешь... Ладно, до встречи. Еще наговориться успеем.
– До встречи, мам. Я тебя, кстати, люблю...
– И я тебя, дочка.
Майя положила телефон на тумбочку и снова загрустила.
Нет, невозможно было отделаться от этих мыслей, как ни пытайся. Как будто кто-то установил в голове пластинку, и эта чертова пластинка заела на одном месте: все могло бы быть по-другому, все могло бы быть по-другому, все могло бы...
Заглянувшая в палату, чтобы забрать грязные пеленки, медсестра задержалась ненадолго, в подробностях объяснив Майе, как надо купать новорожденную Яську, как ее кормить и как обрабатывать складочки, чтобы не было потницы. Майя внимательно слушала, хотя и сама давным-давно все это знала, на протяжении долгих месяцев беременности проштудировав массу специальной литературы на тему ухода за ребенком.
Оставшееся время ушло на то, чтобы привести себя в порядок. Майя вымыла волосы, которые за пять дней, проведенных здесь, стали тусклыми. Почти полтора часа ушло на то, чтобы высушить их феном и заплести в косу. Потом проснулась Яська, снова мокрая и снова голодная.
Время пролетело незаметно: не успела Майя сложить в пакет свои вещи, как дверь палаты открылась и вошла медсестра, чтобы забрать Яську.
– Сейчас мы ее нарядим, – с улыбкой принимая на руки тугой кулек, пообещала она. – Ваша бабушка принесла такие великолепные наряды! И розовый конверт в кружевах, и атласную ленточку... Красавица будет девочка! А вы зайдите в ординаторскую, заберите документы на выписку и еще в регистратуре печать поставьте... А потом спускайтесь вниз, на первый этаж...
Майя кивнула, с легким чувством ревности провожая взглядом Яську, которая спокойно и беззаботно спала на руках у чужой тети, как будто эта тетя была ей родная.
Закончив с бумажными делами, она спустилась вниз, в специальную комнату, где на большом столе для пеленания уже лежала готовенькая Яська.
В белом ажурном чепчике, который выглядывал из-под теплой, надетой поверх него розовой шапочки, завернутая в атласный розовый конверт, перевязанный атласной розовой лентой.
Яська получилась – просто загляденье.
«Молодец мама!» – подумала Майя, протягивая руки к дочери.
– Нет-нет, мамочка, – с улыбкой остановила медсестра. – Вашу Яську я сама понесу и передам ее в руки папочке. Так полагается. А у вас руки должны быть свободными, чтоб цветы принимать и поздравления...
– У нас только... бабушка, – пробормотала, смутившись, Майя и распахнула дверь, пропуская вперед медсестру с розовым конвертом в руках.
Она сразу видела маму. Как и ожидала, с огромным букетом цветов. И уже протянула руки, чтобы принять эти цветы, но вдруг застыла, понимая, что, кроме мамы, их с Яськой встречает целая толпа людей...
Она зажмурилась и снова открыла глаза.
Ничего не изменилось.
Рядом с мамой стоял, широко улыбаясь, Дима.
Рядом с Димой стояла и тоже улыбалась Ася. Сквозь прозрачную кофточку было видно, что живот у Аси немножко, едва заметно, округлился.
Справа от мамы стоял и улыбался незнакомый мужчина. Высокий, с копной густых, рано поседевших волос. Мужчину держал за большую ладонь улыбающийся Федька. Под мышкой у Федьки улыбался, высунув ярко-красный тряпичный язык, желтый игрушечный пес.
А рядом с Федькой стоял и держал еще один огромный букет цветов в руках Арсений.
Стоял и тоже улыбался...
Они все стояли рядом, и все чему-то улыбались, а Майя смотрела на них и понимала, что улыбнуться в ответ не может, а может только расплакаться.
– Ну что же вы, папочка? – раздался веселый голос медсестры. – Вручайте свои цветочки и забирайте дочку! Долго еще, что ли, мне ее на руках держать прикажете?
Арсений, немного смущаясь, шагнул к Майе и неловко сунул букет ей в руки. Потом обернулся к медсестре и принял у нее розовый конверт.
Вокруг было тихо, поэтому все услышали, как он прошептал, наклонившись к конверту:
– Ну, привет, моя дорогая Яська. Я – твой папка...
И после этого все дружно заговорили.
– Пап, дай посмотреть на сестренку! – заканючил Федор, дергая Арсения за полу пиджака.
– Ну-ка, на кого там похожа моя племянница? – пробасил Дима, медвежьей походкой дотопал до Арсения и склонился над конвертом.
Смущенно улыбаясь, подошла к конверту и Ася. Потом вернулась к Майе, обняла ее и прошептала на ухо:
– Поздравляю тебя, моя хорошая! А у нас с Димой, представляешь, будут двойняшки...
Следом за Асей к Майе подошел незнакомый мужчина.
Майя догадывалась, кто это был, но все еще не могла поверить.
– А я – Яськин дедушка.
Она кивнула, глотая слезы:
– Вы... То есть я хотела сказать...
– Никаких «то есть»! – улыбнулся мужчина. – Можешь называть меня просто дядей Сашей. У нас с тобой еще будет время, чтобы познакомиться поближе. Вот тогда и решим, как друг друга называть...
Майя снова кивнула, по-прежнему не в силах поверить в то, что такое нестерпимое, немыслимое, невероятное счастье вдруг свалилось на ее голову.
Подошла мама. Наклонилась, тихо сказала:
– Это я все устроила. Не будешь ругаться?
Ужасно хотелось плакать. Но Майя держалась. Не расплакалась даже в тот момент, когда подошел Арсений, когда поцеловал ее в макушку и шепнул на ухо:
– Я знал, что она на тебя будет похожа.
Они все дружно направились к выходу. Улыбающаяся медсестра прощалась, традиционно выражая надежду вскоре увидеть их здесь снова, а напоследок спросила:
– Вы мне скажите, как у вашей Яськи полное имя-то? Яна?
Майя уже собралась ответить, но Арсений ее опередил:
– Нет, не Яна. Полное имя у нашей Яськи – Ярослава. Понимаете, в нашей семье такая традиция – давать детям старые русские имена! Меня Арсением зовут, сына нашего – Федором, а теперь вот и дочку зовут... Ярославой...
– У нас даже кота зовут Сидором! – важно добавил Федор, и медсестра в ответ рассмеялась.
А Майя все-таки не выдержала.
Уткнулась носом Арсению в плечо и разревелась от счастья.
