— Хватит болтовни. Скажешь ты наконец, как тебя зовут?
Подросток оглянулся на школьные ворота.
— Кэри. Кэри Дикерман. И что теперь сделаете со мной?
— Думаю, мы пройдемся. Далеко ты живешь?
— В двух кварталах.
— В путь, юноша! Мы будем идти, а ты — говорить.
Мужчина и подросток зашагали по темному зимнему тротуару. Молчание нарушил Флинн:
— Скажи мне, почему ты тащишь все, что не привинчено к полу?
— А что еще мне остается делать?
— Вроде бы на свете много других занятий.
Кэри пожал плечами:
— Деньги.
Флинн молчал.
Кэри перекинул ранец с учебниками с одного плеча на другое.
Потом вернул его на прежнее место.
— Отец ушел.
— Это, конечно, печально.
С придыханием, не останавливаясь, Кэри выплеснул все:
— После Рождества. Не мог больше терпеть. Не знал, что и делать. Я понятия не имею, где он сейчас. Он старался. Действительно старался. Винил себя. Говорил, что все это из-за него. И просто не знал, что делать. Не доверял даже себе. Он… боялся, что потеряет и меня. Ушел. Бедняга.
Они замедлили шаг.
— Дом, — продолжил Кэри. — Я ничего не знаю о закладных… банках. Нужна еда. Я заплатил за газ.
Флинн положил руку подростку на плечо.
— Я еще надеюсь, что он вернется.
Кэри выскользнул из-под руки Флинна.
— Я заходил в электрическую компанию, телефонную. Заплатил наличными. Насчет учебы я ничего не делал. Даже не знаю, сколько стоит мое обучение.
Дыхание Кэри стало ровнее.
— Отец просто не знал, что и делать. Обиделся. Разочаровался. Не знал, что предпринять.
Кэри Дикерман остановился у скромного кирпичного дома.
— Ты тут живешь?
— Да.
Свет горел в одном окне.
— Можно мне войти?
Подросток всмотрелся в лицо Флинна.
— А вы хотите…
— Да.
Кэри пожал плечами и поднялся по ступенькам. Достал ключ из заднего кармана брюк, открыл дверь.
Флинн вошел в дом. Кэри пытался вытащить ключ из замка.
В гостиной на деревянном стуле с жесткой спинкой сидела женщина, скрестив ноги в лодыжках, положив руки на колени.
Рядом с ней, на перевернутом деревянном ящике из-под грейпфрутов, стояли полная окурков пепельница и несколько стаканов.
Освещала гостиную настольная лампа, стоявшая на полу, в отдалении от женщины.
Другой мебели в гостиной не было.
Флинн обратил внимание, что волосы женщины аккуратно расчесаны, а зрачков практически нет — только серая радужка.
Флинн остался на пороге гостиной.
Женщина посмотрела на Флинна.
— Это… Кэри… ты… Кэри?
Кэри закрыл входную дверь.
Остался в прихожей, глядя на сидящую в гостиной мать.
— Там стояло пианино, — вырвалось у него.
— Ты знаешь, что она принимает? — спросил Флинн.
— Нет. И я не знаю, где она это хранит. Не знаю, как принимает и когда.
— Понятно, — кивнул Флинн. — Мне следовало бы побольше знать об этом, но я не знаю. Скажи мне, юноша, ты сможешь сам приготовить себе ужин?
— Конечно. — Кэри мотнул головой в сторону матери: — Она также пьет. А ведь была такой хорошей женщиной.
— И что ты будешь с ней делать? Уложишь в постель?
— Нет. Мне придется оставить ее здесь. Я только заберу ее сигареты. И спички. Чтобы она не сожгла то, что осталось в доме. Ничто ей не чуждо. Она пьет, курит, ширяется, глотает колеса. Полный букет.
Кэри вздохнул и сел на другой стул.
— Скажи мне, сынок, почему ты никому об этом не сказал?
— Об этом не будешь кричать на всех углах.
— Да, конечно, но… твоя мать больна, Кэри. Ты это понимаешь?
Кэри покачал головой.
— Семья Дикерман состоит в церковной общине?
— Да, при методистской церкви. Методистская церковь Уэнтуорта. Конечно, мы давно туда не ходили.
— Знаешь, парень, я подозреваю, ты хотел попасться на краже гораздо раньше. Я прав?
Кэри встал.
— Мне надо делать уроки.
Подхватил с пола ранец с книгами.
— Между прочим, сколько тебе дали в ломбарде за скрипку Рэнди?
— Двадцать долларов, — Кэри пожал плечами. — Он знал, что скрипка краденая.
Флинн наблюдал, как подросток поднимается по лестнице, с учебниками и гордо поднятой головой.
Потом ушел.
Глава 31
— Па?
— Добрый вечер, Рэнди, — Флинн взглянул на часы. Четверть третьего. — Доброе утро.
Флинн пришлепал в коридор босиком. Отступил на шаг, чтобы встать на коврик.
— Я нашел «Три эл».
— Правда? Молодец. Где они?
— Дом тринадцать девятнадцать по Фоберг-стрит.
— И где ты сейчас?
— В телефонной будке на улице. У винного магазина «Носорог».
— Понял! Что ты можешь сказать? Кто они? Сколько их?
— Тебя ждет сюрприз.
— Не может быть.
— Ты не поверишь, но Лига лишних людей — это один чокнутый с пишущей машинкой и баллончиком
