Лоб его блестел от пота, носки кроссовок припорошил снежок.
— Как поживаете, товарищ министр? — одной рукой прижимая мяч к боку, Цинь протянул вторую Рашин-аль-Хатиду. — Я очень огорчился, узнав о вашей скоропостижной смерти от сердечного приступа. Вы же так молоды. Теперь вам лучше, после того как мистер Флинн оживил вас?
— Спасибо, у меня нет причин жаловаться на здоровье, — ответил Рашин-аль-Хатид. — Видите ли, я всегда придерживался строгой диеты, избегал излишеств как…
— А вы, мистер Флинн? Я так рад лично познакомиться с вами и убедиться, что многочисленные слухи о вашей смерти тоже сильно преувеличены и абсолютно не соответствуют действительности.
— И что же вы такое слышали? — полюбопытствовал Флинн.
— К примеру, что вы госпитализированы в Новой Зеландии, не можете ни встать, ни сесть и, простите, ходите под себя. А может, в Швейцарии? Или даже в Швеции?
— Я в полном здравии, — ответил Флинн.
— Два мертвеца в моем доме. — Цинь застучал мячом по деревянному полу. — Возможно, кто-то сочтет такое за честь, но я сомневаюсь, что представителю Китайской Народной Республики пристало иметь дело с мертвецами.
— В этом нет ничего плохого, — заверил его Рашин-аль-Хатид. — Ибо сказал пророк…
— Баскетбол, — прервал его Цинь, — древняя китайская игра.
— Неужели? — удивился Флинн.
— Во всяком случае, — мяч ударялся об пол и взлетал к руке Циня, чтобы тут же вернуться обратно, — игры, от которых ведет свое начало баскетбол, появились в Китае.
Цинь вновь улегся на диван.
Перекатывая мяч по животу с руки на руку, выслушал Флинна.
— М-м-м-м, — иногда срывалось с его губ.
Единственный раз он посмотрел на Флинна, когда тот упомянул о сделке, согласно которой Китайская Народная Республика соглашалась продать Республике Ифад оружие на сумму в полмиллиарда долларов.
Вновь отвернувшись, Цинь отреагировал привычным «м-м-м-м».
— Я полагаю, — заключил Флинн, — что бомбу на борт самолета, вылетавшего рейсом восемьдесят в Лондон, подложили Михсон Таха и Назим Салем Зияд.
Министр иностранных дел ахнул, с ужасом глядя на Флинна.
— Логичное предположение, — сказал Цинь баскетбольному мячу. — По моему разумению.
— Так что вы на это скажете?
Цинь сел, положил мяч на диван рядом с собой.
— Если и скажу, то утром, за завтраком. После того, как переговорю с Пекином. Вы ради этого и приехали, не так ли?
— Совершенно верно, — кивнул Флинн.
— К сожалению, я должен лететь в Квебек-Сити. Меня пригласили на обед. К еще большему сожалению, я не могу взять вас с собой, потому что меня ждут одного.
Флинн улыбнулся.
— Тем лучше. Значит, мы сможем рано пообедать и рано лечь спать.
— Разумеется, мистер Флинн. О вас позаботятся. Вам нужно что-нибудь еще? Если это в наших силах, мы будем рады помочь.
— Сигары, — ответил Флинн. — Гаванские сигары, для моей жены.
— Да, конечно, — кивнул Цинь. — Ввоз гаванских сигар в Соединенные Штаты строго воспрещен. Они будут у вас к завтраку. — Цинь подхватил мяч и направился к выходу. У двери остановился, оглянулся. — Просто удивительно, мистер Флинн, сколь часто, занимаясь проблемами развивающихся наций «третьего мира», нам приходится сталкиваться с вашей организацией — Без Названия.
— Мир становится меньше, — ответил Б. Н. Тринадцатый. — В этом все дело.
Глава 38
— К сожалению, вынужден сообщить вам, — все трое сидели за столом, завтракали. Цинь заговорил, намазывая гренок маслом, — что этим утром корабль Китайской Народной Республики с грузом оружия для Республики Ифад бесследно исчез в Персидском заливе. Очень удивительно. — Цинь откусил кусочек гренка. — Такой большой корабль.
Под взглядами Френсиса Ксавьера Флинна и Рашин-аль-Хатида Цинь занялся содержимым тарелки. Сначала попробовал яичницу с канадским беконом, потом жареный картофель.
А вот Рашин-аль-Хатиду завтрак, поданный в доме мистера Циня, пришелся не по вкусу.
— Хотя корабль плыл под флагом Китайской Народной Республики и команда состояла исключительно из наших товарищей, в Сингапуре, в соответствии со стандартными процедурами, новыми владельцами корабля и груза стали пять агентов Республики Ифад.
Цинь отрезал и положил в рот кусок сосиски.
— Таким образом, поскольку корабль стал собственностью Республики Ифад, боюсь, что ваша страна, товарищ министр, понесла существенные материальные потери.
— Корабль затонул? — спросил министр.
— Самолеты взрываются, — Цинь пожал плечами. — Корабли тонут.
— Китаю заплатили за оружие? — спросил Цинь.
— Вот это самый щекотливый момент, — ответил Цинь. — Мы смогли выяснить, спасибо вам, мистер Флинн, что у наших контрагентов с самого начала не было намерений полностью расплатиться с Китаем. Подчеркиваю, полностью.
— Я это отметил, — кивнул Флинн.
На завтрак Цинь пришел в другом спортивном костюме, с эмблемой другого университета.
Баскетбольный мяч лежал на соседнем стуле.
— Насколько мы понимаем, исходя из того, что рассказали мне вы, мистер Флинн, и из других надежных источников, нашего друга, его превосходительство, бухгалтера, у которого в родной стране не было ни родственников, ни друзей, но который хорошо знал английский, назначили министром иностранных дел Республики Ифад только с одной целью: чтобы он умер дважды, а потом погиб от руки убийцы.
Рашин-аль-Хатид еще не прикоснулся к завтраку.
— Его отправили в Соединенные Штаты с важной миссией. Он полагал, что ему поручили превратить принадлежащее его стране золото стоимостью в четверть миллиарда долларов в международные векселя на ту же сумму и потратить их на закупку оружия в Соединенных Штатах. Очень простая операция. Чтобы ее осуществить, достаточно нескольких телефонных звонков. Так что, ваше превосходительство, — жующий Цинь повернулся к министру, — нужды в вашей поездке в Америку не было никакой.
Но почему вас послали за океан? — задал Цинь весьма уместный вопрос и сам же ответил на него: — Чтобы выгадать для вашего правительства несколько дней, товарищ министр, в течение которых оно намеревалось обмануть Китайскую Народную Республику.
Белая рубашка Рашин-аль-Хатида выглядела не так уж и плохо, учитывая, что он носил ее то ли пятый, то ли шестой день. Она оставалась относительно белой, вроде бы даже и выглаженной. Флинн подумал, что его превосходительство лично стирает ее в уединении своей ванной.
— Одновременно с переговорами, которое ваше правительство вело с Соединенными Штатами о покупке оружия на четверть миллиарда долларов, велись и другие переговоры, с Китайской Народной Республикой, о покупке оружия уже на полмиллиарда долларов.
К сожалению, ваше превосходительство, золото, которым располагала ваша страна, стоило только четверть миллиарда долларов.
Лицо его превосходительства цветом сравнялось с рубашкой.
— Как могла Китайская Народная Республика пойти на такую сделку? Мы продавали Ифаду оружие на полмиллиарда, получая взамен золото стоимостью в четверть миллиарда долларов и международные
